Мы с Борисом так сходились. Долгое время это был просто сокрушительный роман. Страсть! Он не пускал меня в жизнь Танюшки. Просто потому, что уйти потом из этой её жизни было нельзя. Она очень плохо такое переживает. А я… А я была мамой двух мальчишек самого категоричного возраста: шестнадцать и одиннадцать. И если младшего, Тимурку, ещё можно было как-то попытаться купить подарками, поездками куда-то, чисто мальчишескими развлечениями, в которых он бы принял нового мужчину, то Ромка на каждого входящего в наш дом самца человека, даже если это был курьер из фирмы с бухгалтерскими бумагами, смотрел как на «нового маминого хахаля». То есть напряжённо ждал, когда я заведу кого-то, и заранее был не согласен.

Как мы решились тогда? Это было каким-то отчаянным шагом. Каким-то внутренним чутьём, что нужно хотя бы попытаться, иначе вся эта страсть, всё моё восхищение и его невысказанное согласие на мою стойку хищницы… всё придётся задавить, отступить, задушить в угоду более важному – семье. У него была Танюшка, у меня – мальчики. И эти три человека в наших жизнях были важнее любой самой крышесносной страсти. Потому…

Я отчётливо помню этот момент. Как Борис стоял на пороге моей квартиры с цветами и тортом в руках. Танюшка жалась к его ногам и отрешённо смотрела на одёжную полку, выискав там что-то понятное лишь ей одной. В моей гостиной был накрыт стол. Тимурка поглядывал на гостя без особого внимания, его больше интересовала курица, по моему любимому рецепту со специями, которая давно ожидала прихода этих самых обещанных гостей. А вот Ромка стоял за моим плечом, скрестив руки на груди и упрямо сжав губы. И я тогда уже думала, что ничего не получится. Что Тимурка непременно присоединится к мнению старшего брата. А страсть – это, конечно, одуряюще и восхитительно, но сыновья для меня важнее. И скорее всего сейчас мы просто пообедаем все вместе той самой курицей и разойдёмся. В смысле разойдёмся с Борисом в принципе, по жизни, потому как в эту сложную жизнь друг друга не вписались.

Тогда мне повезло. Ромка просидел с нами за столом только пока не съел своё и ушёл к себе. Борис пытался разговорить Тимурку. А Танюшка, устав сидеть, бегала по дому. Потом затихла. Мы заглянули в комнату и увидели их сидящими на полу: Ромку и Танюшку. Он достал ящик со своими старыми игрушками: танками и машинками. Они давно пылились на антресолях. Тимурка предпочитал конструкторы и планшет. А тут Танюшка выстраивала в рядок эти бесконечные танки по росту. Она выстраивала, а Ромка подавал их ей из ящика и не мешал. Когда Борис с Танюшкой ушли, Ромка завалил меня вопросами: во сколько лет дети начинают разговаривать, и во что играют девочки, и каким он сам был в четыре года. Он забыл всё своё негодование по поводу Бориса, проникнувшись какой-то особой заботой к Танюшке, захотев стать ей старшим братом. Причём захотев настолько сильно, что у нас с Борисом снова не осталось выбора.

Я подняла глаза, посмотрев на восхитительного идеального парня с виной во взгляде после одуряющего «просто секса». И ничего не сказала. Есть в жизни моменты, когда нужно всё оставлять как есть, без лишних слов.

Миродар не был бы собой, если бы не вызвался меня проводить. Тоже молча, не спрашивая разрешения, просто потому что так надо:

– Ты была раньше в Магтауне?

– Нет. Так что можешь дать какие-то дельные советы. Как там быть? Чего бояться? Где искать портал к эльфам?

39. Песец

Правильный кото-принц проводил меня до кромки леса в прямой видимости от портала. Долго смотрел в глаза и целовал мои руки. Причём во взгляде было что-то такое, словно час назад, на том самом покрывале в высокой траве, которое оказалось очень удачно захвачено мной из терема, я лишила его девственности. Очень впечатлённый вид. Девственником парень явно не был, ну… или был ну очень талантлив в данной области от природы. Да и вообще… он большой мальчик! Я бы так даже сказала огромный… М-да! В сумме с внутренними телесными ощущениями, когда вся твоя тушка такая лёгкая и словно музыкальная, это звучало бы пошло. Хотя я говорила о росте и ширине плеч! Всё-таки в мускулистом мужском теле есть что-то особенно будоражащее. Глубинное!

– Спасибо. Мне нужно идти, а тебе – поторопиться за сестрой. Удача будет с тобой.

Я ещё разок чмокнула парня в щёку и решительно зашагала в сторону портала, на шее болталась Роза с уже тремя камнями: красным, почти чёрным и зелёным. Оглянулась только один раз, чтоб увидеть, как большой серый кот влезает в перевязь седельных сумок, а потом грациозным прыжком уходит куда-то в лес.

Вечер ещё только начинался. Даже сумерками не назвать. Арка портала была обычной. Я шагнула к женщине, осуществлявшей пропуск через него, и положила перед ней требуемую монетку. Она оглядела меня и произнесла:

– Положи руку на камень и честно назови своё имя и зверя.

Камень явно был магический, но во мне был такой задор, энергия, вера в то, что всё у меня получится, что я, не замешкавшись ни на минуту, положила на него ладонь и произнесла:

– Любовь, полярная лиса.

Если он просто проверяет, говорю ли я правду, то я действительно Любовь, как бы это ни прозвучало на местном языке, и для всех нынешних правителей я та ещё полярная лиса, в смысле песец.

Камень под моей ладонью мигнул зелёненьким, и мне махнули проходить. Я точно и бесповоротно песец!

В итоге в городке при академии я оказалась ближе к закату. И первым делом попыталась выяснить, когда будет портал в Ушдуб. Выяснила – ежедневно открывают порталы только в Зублун, Рогмост и Цветняш. Не знаю, кто живёт в последнем, но точно не эльфы. В остальные столицы портал открывали в строго указанные дни лунного календаря или по заказу высокопоставленной персоны. График же по лунному календарю выглядел, как… график по лунному календарю, другого мира, с другой луной, да ещё и в количестве двух штук. То есть полной абракадаброй. Единственное что я выяснила, что портал бывает по утрам каждые два – три дня.