с высот постигшей утраты…

Бедняге не во что было переодеться – только детская, не по размеру майка.

– За тобой, Сильвия!

– Не смотрите! – она присела, тщетно натягивая майку, чтобы прикрыть уязвимое место, обозначенное образующими мысок черными шелковистыми прядками.

– Спецназ – не поняла?!..

– Да, а что делать?

– А что тут сделаешь? Сдавайся. – Жалко было Сильвию, но больше себя самого – только-только разглядел – она была дико, необузданно хороша.

– Как сдавайся? – окончательно смутилась она, – в таком виде?

– Тогда беги, – сказал Серега. – Нет, лучше ныряй в палатку.

Сильвия, помешкав секунду, полезла в палатку, оглянулась, махнула еще нам рукой, задвинула молнию.

– О, ми амиго! – я обнял Родриго, как старого друга.

Родриго достал смартфон и показал фотку. Это была Сильвия.

– Знаете эту женщину? Видели?

– Первый раз видим, – в один голос сказали мы.

– А эту?.. Эту? – он показал еще несколько фоток.

– Этих и подавно. – Мы плохо говорим по-испански и выразились, наверно, как-то неаккуратно. Родриго посуровел.

– Это опасные преступницы. Возможно, они прячутся здесь.

Стенки палатки шевелились – понятно, не от ветра. Вот проклятье, чего ей не сидится спокойно?!

– Это что? – один из спецназовцев сорвал с веревки сушившиеся трусики Сильвии. – Мокрые.

– Это что? – повторил Родриго.

– Это что? – также сказал и я.

– Трусики, – сказал Родриго, – женские.

– Ну не мои же, – сказал я.

– Слава богу, что не твои, – сказал Серега. – А я было подумал: «Неужели и ты тоже?!..»

– Чтобы я надел трусики в цветочек?!.. Да я лучше голым в Большой театр, в оперу…

– Откуда они здесь?

– Да, интересно, откуда?.. Нас не было – мы уходили посмотреть на пуму. – И Серега начал рассказывать про пещеру, которую нам показывал Карлос.

Родриго кивнул своим товарищам – они заглянули в раздевалки и в будочку смотрителя. Собственно, все было на виду, искать негде. Родриго направился к палатке.

«Копец! Доигрались. Дерьмовое чилийское правосудие! Если за разжигание костра в неположенном месте дают пять лет, то какой срок нам придется тянуть за укрывание опасного преступника?»

– Не бойся, – угадал мои мысли Серега, – больше пяти лет не дадут.

Родриго подошел к палатке и дернул за молнию…

Пусто. Сильвии в палатке не было. Расстегнув вход со стороны горячей речки, Сильвия тихонечко выскользнула, спустилась вниз, и укрытая облаками пара, сквозанула вверх по руслу.

– Ты что, амиго, не доверяешь? – возмутился я.

– У меня задание, и я его обязан выполнять.

– Да ладно, понимаю… А что это у тебя? – на груди у Родриго красовался знак парашютиста. – Сколько раз прыгал?

– Пять, один раз ночью.

– Больше не прыгай, не советую.

– Почему?

– Не поверишь, но раньше я был таким же высоким, как ты. И надо же было увлечься!.. Прыгнул 114 раз и… и уменьшился в росте на 10 сантиметров, – я не врал, я пересказал историю, которую мне поведал один чудак из общества ДОСААФ. Лично я ни за какие коврижки прыгать с парашютом не стану.

– Правда? – Родриго глубоко задумался. И я отметил, что задуматься никому не вредно. В данном случае, задумавшись, человек хотя бы на минуту отвлекся от навязчивых мыслей о служебном долге.

– Мой тесак лучше твоего корво, – продолжил я наступление в том же направлении, указывая на тесак Родриго. Я вынул из рюкзака свое привезенное из Индии кукри-мачете. Оно у меня было вместо ножа и топора, но главным образом для того, чтобы колупать коконады. Херак! Херак! Херак! – три удара – и готово, прикладывайся – живительная кокосовая водичка орошает тебя изнутри, как желанный дождь иссохшую, растрескавшуюся землю. Большая ошибка природы, что здесь (а в России особенно) не растут кокосовые пальмы.

Сравнили мачете, то и другое очень похожи, но склонились к тому, что мое лучше, потому что на нем больше зазубрин.

Родриго вызвали по рации. Он отошел в сторону, поговорил. Солдаты уже сбрасывали камуфляж, чтобы поплавать в бассейне, но приказ офицера тотчас заставил их одеться.

– Суровая у вас служба, – посочувствовал Серега. – Еще бы! – с гордостью сказал Родриго.

Мы попрощались, я очень надеялся, что теперь окончательно. Они построились, зашагали в ногу и запели. Смысл песни примерно такой: