И от звука, с которым чёрная трубка разлетелась на куски, меня болезненно передёрнуло, и я испуганно съёжилась. Первой мыслью было забыть про свои вещи и бежать отсюда как можно дальше!

Но затем Джеймс рухнул на небольшой диван, и выражение его лица заставило меня остаться. Наклонившись, смотря себе под ноги, он переплёл пальцы в замок, то и дело выламывая суставы. Я не понимала, о чём именно он говорил с матерью, но покрасневшие глаза и накатившие на них слёзы довольно красноречиво дали понять, что полученная новость буквально вывернула его наизнанку. Рука Эллисон легла на моё плечо, и, словно почувствовав её немую просьбу, я всё-таки прошла внутрь.

— Джей, — сглотнула, делая очередной неспешный шаг.

— Он умер, Даяна… — через силу выдавил Джеймс и сразу же хлопнул себя по лицу, прикладывая ладонь к глазу. — Умер ещё вчера днём! А из-за этого проклятого лечения… — его оскал сдерживал желание заплакать, и он снова и снова бил себя кулаком в лоб, сжимая его до посиневших вен.

Я всегда знала, что Джеймс любит своего дедушку. Знала, что он был для него своеобразной отдушиной, с которой можно поговорить обо всём на свете. Но даже и не думала, что его смерть может стать для него настолько тяжелой трагедией!

Ник рассказывал мне о том, что Ричарду осталось совсем немного. Врач отвёл срок всего в несколько недель, но, по всей видимости, его время закончилось гораздо раньше… Казалось, что, отправив меня к Джеймсу, старик выполнил своё последнее предназначение и Господь наконец-то избавил его от всех мучений.

Джеймс поднял на меня опустошенный взгляд, и от вида стоящий за дверями Эллисон из его горла вырвался разочарованный смех:

— Ну надо же… А вот и она — гарантия моего проигрыша…

Я не знала, о чём он говорит, но прекрасно понимала, что сейчас Джей был совершенно не в том состоянии, чтобы отпустить меня по своей собственной доброй воле.

— Извини, но я должна уйти.

— Нет! — стоило сделать шаг назад, как он тут же кинулся к моим ногам, падая на колени. — Пожалуйста, Даяна… Пожалуйста… — зарылся лицом в мой живот, сжимая края платья до такого треска, что, казалось, вот-вот он разорвёт его на пояснице. — Только не сейчас… Пожалуйста… Побудь со мной ещё немного…

Мне не хотелось соглашаться, но чувствуя, как намокает тонкая материя, пока прямо на моих глазах содрогаются мужские плечи, я опустила руки на его светлую медицинскую рубашку. А спустя пять минут уже сидела на диване и ещё долго гладила Джеймса по голове, пока он, как покорный котёнок, лежал у меня на коленях.

— Здравствуйте, Сара, — наблюдаю за входящей в гостиную женщиной в попытке улыбнуться как можно приветливей.

Несмотря на то, что она практически целый месяц «гостила» у Джеймса, совершенно не кажется хоть немного подавленной. Куда скорее даже наоборот. Спокойная. Сдержанная и непринуждённая. И пусть уже не такая молодая, но в этой светлой рубашке и широких чёрных брюках она практически дотягивала до своего прежнего уровня миссис Мейер. Короткие светло-русые волосы были аккуратно уложены, а на лице красовался приятный макияж, без каких-либо переборов в косметике. Не знаю, что именно с ней делал Джеймс, но на первый взгляд мне даже показалось, что очень активно готовил к помпезному возвращению в светскую жизнь.

— Добрый день, Николас, — остановилась она, упираясь длинными пальцами в спинку белоснежного дивана. — В последний раз мы с вами встречались в ночь смерти моего мужа, — слегка улыбнулась, удерживая зрительный контакт без малейшего намёка на смущение. — Тогда же вы лишили меня дочери и выслали прочь из страны.

— Хотите вдаться в меланхоличные воспоминания? — подхожу я чуть ближе и начинаю выискивать в тёмном взгляде скрытый смысл.

Всё это время Даяна жаловалась, что её мама серьёзно больна. Что постоянно страдает от панических атак и крайне уязвима к любому психологическому давлению. Но в женщине, на которую я смотрел, не было ни намёка на что-то подобное.

— Ну что вы, Прайд, — хмыкнула Сара, невинно пожимая плечами, — я всего лишь констатирую факт. Кстати, у вас случайно нет никакого алкоголя? — мотнула головой, пробегая взглядом по просторной комнате. — Ваш сын и его подруга совершенно не позволяли мне принимать даже капли спиртного.

— Могу предложить бокал вина.

— Очень надеюсь, что у вас есть Liger-Belair La Romanee Grand Cru, — делает глубокий вздох и с вальяжностью хищной кошки следует за мной к винной полке.

Удивительно, но чем больше я провожу времени с Сарой, тем больше начинаю чувствовать себя настоящим дураком. Не знаю, может, это из-за того, что я готовился увидеть забитую и затюканную женщину, боящуюся сделать хотя бы один лишний шаг, чтобы не попросить у меня разрешения. А вместо этого ко мне на встречу пришла холёная львица, для которой приходится открывать вино?