Альберт Иванович вздрогнул. Вот он, отец, существовавший до этого момента лишь в обрывках воспоминаний! Быть рядом и не увидеться… Неужели?! Но вряд удастся устроить встречу, не подвергая самого Дзохоса опасности. Вот если бы Дзохос решился уйти на Землю навсегда…

Тем временем майор озвучил еще одно имя, изменившее свое звучание здесь, под чужим небом:

— Мне нужен Иргрин.

По-хорошему, раз уж стало известно о могуществе хозяев времени, то Кузнецову, другим агентам, да и вообще кому бы то ни было, нечего делать в Лангато. Это явно неоправданный риск — привлекать ненужное внимание тех, кто может в любой момент вмешаться в развитие цивилизации. Конечно, не Ковалеву решать, уровень не тот. Если Ковалев верно понял морфа, то тот собрался блокировать доступ в земную реальность. Тогда Кузнецов не сможет вернуться! Других агентов тут нет, надо вытащить Игоря!

Да, планы наполеоновские. Но все это не отменяло одного-единственного факта. Если все удастся, то… Алексей Таипов, ставший морфом, перестанет существовать — это ясно. Тая же… если она отдаст синх, а потом будет блокирован выход с Земли в нейтраль… Нет двойника на Земле — гарантированная инвалидность или смерть. На это Ковалев пойти не мог. Да, она рисковала собой, заведомо будучи готова к смерти, но… она, может, и готова, а умный взрослый дяденька — нет. Значит, для нее последовательность должна быть другая, без «захода» на Землю.

Мужчины вышли из палатки, и Альберт Иванович привычным жестом похлопал себя по карману брюк, отыскивая смявшуюся пачку сигарет. На песчаное плато наваливалась лютая дневная жара, и там, где на песок падали морозные кристаллы, образовывались крохотные облачка пара. Мерцающий силуэт морфа стал менее заметен, словно смазался, но все так же висел в нескольких сантиметрах над раскаленной плотью пустоши. Разве что от палаток слегка отодвинулся, переместившись в сторону колодца, ближе к спасительной тени. Оба сразу, и Альберт Иванович, и Ковалев, как будто явственно услышали произнесенную детским голосом фразу: «Опять куришь? Пора бросить…»

— Значит, помнишь, что я пытаюсь бросить! — с невеселой улыбкой произнес Таипов-старший, пряча сигареты и зажигалку в карман. — Брошу, честное слово!

Ковалев видел, как у заведующего лабораторией дрожат руки. Кажется, щекотливый вопрос задавать не придется.

— Я не хочу видеть его таким. Не хочу. И сам он не хочет жить в такой… форме. С каждым годом в нем будет все меньше человеческого. А то, что было личностью, частично сохранится в цифровом виде, циркулируя в микросхемах. И все это до тех пор, пока работает система суперохлаждения, удерживающая вместе органические соединения и атомы металлов. Это… неправильно.

— Согласен. — Сказать такое было непросто, потому что на миг перед внутренним взором мелькнули струящиеся черные волосы и манящие, притягивающие к себе желтые глаза, полные нежного доверия в момент близости с Таей.

Она взяла на себя ответственность за ту часть жизни, которая пошла по неправильному пути.

И единственное, что можно сделать — это помочь Тае, чтобы усилия не пропали зря. А чувства и сожаление, умный взрослый дяденька, это для избранных, у которых все хорошо… Нужно попробовать сделать так, чтобы черноволосая девушка осталась жива. Когда она начинала свою безумную авантюру, то не могла рассчитывать на помощь морфа. Сейчас же такая надежда есть.

— Я уже прикинул примерный план действий и их последовательность. — Ковалев поднял голову и, щурясь, смотрел в ослепительно-синее, раскаленное, чужое небо, в котором не было ни облачка. — Но один человек во всем этом участвовать не должен. Ей нужно домой. Вы меня понимаете, Берт-Таи?..

Негромкий разговор, часть которого протекала на уровне мыслеобразов, посылаемых морфом, продолжался от силы минут десять, и трое участников частично немой беседы прекрасно поняли друг друга. Как раз в это время из палатки с важным видом выкатился домофей, несущий в особом тазике кофейные чашки — для мытья, и майор подмигнул ему.

— Нам нужно к Дзохосу… — Следом вышла Марина. — Но у Аисы такое вот предложение: сперва поедет она одна. Вся наша пестрая компания вызовет подозрения. У вас-то, Валлейн, загорелое лицо после отпуска, а я буду бросаться в глаза. Раввери уже должен был связаться с магом, и, чтобы закончить портал, Дзохосу понадобятся воспоминания Аисы о дворце наместника. Я не оставляю надежды узнать что-нибудь свежее про этого Эльгирина Загадочного… Каким-то образом он тут при делах… Вопрос в том, сможет ли Дзохос собрать портал по заготовке, или даже с нуля, действуя в одиночку.

Она с сомнением посмотрела на майора.

— Вы верхом ездите?

— Пожалуй, нет. Но готов, если надо.

— Н-да, а вот это, как говорят детишки в моей школе, полная печалька… Только в плохом кино сел и поехал, а в жизни все по-другому. Будем надеяться на лучшее… К ночи Аиса вернется, и тогда определимся, как быть. Пока побудем тут, на хозяйстве. А где…

Скворцова не заметила поблизости силуэта морфа, как не почувствовала, впрочем, и волны холода. Металломорф исчез.

— Нам тоже нужно поторопиться, Мариен. — Альберт Иванович снял очки и решительным жестом протер стекла уже не самым чистым платком.