Намерения прервал тихий мужской голос:

— Хорош цепляться к девушке. Отвалите оба.

Обладатель голоса стоял справа, и свет фонаря падал так, что не представлялось возможным рассмотреть лицо, оно оставалось в тени, созданной капюшоном короткого черного пуховика. Голос хрипловатый, низкий.

— Че? — дернулся первый мужичонка, отпуская девушку.

Он сунулся было к мужчине в черном пуховике, но тут же замер на месте. Насте показалось, что вокруг незнакомца стало темнее, и дело вовсе не в мигающем уличном фонаре, лампа которого вот-вот погаснет.

— Девушка, вы не стойте тут, идите. — Произнес хриплый голос. — Вам домой. А дураки проспятся.

— Пьяный п-р-роспится… — с апломбом заявил мужичонка и тут же авторитетно добавил: — Дур-рак — никогда!

— Даже дураку никогда не поздно. — Прозвучало в ответ без малейшей угрозы в голосе, но мужичонка поспешно сделал шаг назад, как будто пытаясь отыскать защиту в сугробе.

Морозова без усилий вывернулась из рук второго пьяного, ловчее перехватила пакеты с мандаринами и хлебом и, с признательностью пробормотав «спасибо», бросилась в сторону своего подъезда.

Не стала искать в сумочке ключи от домофона, набрала номер квартиры соседки бабы Лиды, живущей этажом ниже:

— Это Настя Морозова! Откройте, пожалуйста!

Медленно побрела на четвертый этаж, чувствуя, как постепенно наваливается усталость. А когда понадобилось одолеть последний пролет, внезапно поняла: на лестничной площадке перед квартирой кто-то есть.

Об этом свидетельствовали два факта: едва слышный звук, как будто кто-то переступил ботинками на бетонном полу и… длинная тень, упавшая перед Настей на последние ступеньки пути.

Некто сделал шаг навстречу девушке, поднимавшейся по лестнице.

Куратор

Если в случае с пьяными дураками во дворе Настя не почувствовала ничего особенного, кроме раздражения и брезгливости, то теперь в ней поднималось другое чувство: острая тревога, а еще — приступ холодной ярости, сродни испытанному недавно на проспекте Ленина. Как будто застукали за каким-то неблаговидным деянием, вычислили и раскрыли. Последнее чувство, чужеродное и непонятное, почти сразу пропало, а вот тревога осталась. Кто там, на лестничной площадке?.. Какой-то вечерний квартирный вор? Время нетипичное. Жильцы возвращаются с работы, учащиеся во вторую смену школьники вот-вот побегут по домам…

Что делать? Подняться вверх? Нет, туда страшно. Спуститься к бабе Лиде и сказать про тень на бетонном полу? Баба Лида тут же развернет бурную деятельность, включая звонок участковому.

— Анастасия Юрьевна! — раздался между тем с лестничной площадки тихий мужской голос с легкой хрипотцой. — Не бойтесь, я жду именно вас.

Несомненно, это тот же голос, который пять минут назад агитировал пьяных проспаться, а Насте посоветовал идти домой… Или очень похож, потому что, на самом-то деле, он не должен быть тем самым голосом: мужчина в черном пуховике обязан был остаться во дворе. Он не мог обойти Настю при всем желании. Если только не влетел в окно на площадке между этажами.

— Вы кто?! — громко спросила девушка, рассчитывая, что кто-нибудь из соседей услышит и высунется из дверей или, как минимум, посмотрит в глазок.

— Ваш куратор от «Жизненного долга». — Сказал неведомый некто и сделал еще шаг вперед, так что теперь Морозова имела возможность увидеть говорившего.

Ну да. Черный короткий пуховик, черные джинсы. Теперь на голове мужчины не было капюшона, но лампа на лестничной площадке светила ему в спину, так что рассмотреть лицо как следует так и не удавалось. В глаза бросалась рядовая короткая стрижка, русые волосы. Возраст? Лет тридцать с небольшим, скорее всего.

— Вам обязательно сюда было заявиться? Больше негде встретиться? Вас как зовут? Вы можете подтвердить свою личность? Откуда знаете мой адрес? И вообще, как вы оказались раньше, чем я? — Насте не нравилось стоять на две ступеньке ниже и разговаривать, задирая голову, но она никак не могла себя заставить пойти вперед, все еще сохраняя опасения.

Соседи не торопились высовываться. Никого пока что нет дома или же они просто не воспринимают реальность такой, как она есть, подобно Арслану, уверенному, что подруга Гульназ общается с риэлтором.

— Судя по количеству вопросов, вы расстроены, Анастасия Юрьевна. Зовут меня Игорь. Можно без отчества для удобства и краткости. О том, что я прикреплен к должнику, мне сообщили полчаса назад. Я ни разу не имел дел с нулевым порталом, скажу честно, потому поторопился. Если хотите — да, из профессионального любопытства. И, думаю, вовремя, потому что в противном случае вы бы продолжали выяснять отношения с пьяными дураками, которые сейчас с должной степенью испуга уже без оглядки валят по домам и не заснут в сугробе, замерзнув насмерть.