Верлика и сама поняла, что стоит взять себя в руки. Ее несдержанность уже довела до беды. Правда, я помогла… И теперь мне почему-то немного стыдно за свой поступок. Совесть, чтобы ее!

— Дайксан, — переключился декан Корнак на смертника. — Испытательный срок на должности старосты на два месяца.

Агат кинул на меня недовольный взгляд. Что ж… Могу его понять. Испытательный срок это серьезно. Оступись хоть где-нибудь, и вылетишь с должности.

— С занесением в личное дело, — договорил Корнак, добивая перспективного ученика. — Райзен Кайларен, — декан смерил парня тяжелым взглядом. — Мы обсудим с вашим деканом меры пресечения. Но предварительно — месяц комендантского часа.

За Райзена обидно. Он-то точно ни в чем не виноват. Просто вышел разнять драку. Более того, не был бы он из семьи императора, уверена, ему бы вообще ни слова не сказали. С другой стороны, комендантский час не такое и суровое наказание. Подумаешь, вечер придется проводить в шикарной гостиной башни старост!

— Магиана Эдвина…

"Глаза б мои вас не видели", — мысленно добавила вместо декана окончание фразы.

По выражению лица Корнака было понятно, что он сам не знает, что со мной сделать.

— Выговор с занесением в личное дело. И…

Напряглась, потому что мне на ум ничего после этого "и" не приходило.

— Право на месть дуэлью от любого из присутствующих, если у них есть подобное желание.

— Я против, — отозвался Райзен категорически.

— Я не спрашивал вашего мнения. А предложил госпоже Лайксанской и магу Дайксану разрешить конфликт с магианой Эдвиной в рамкак закона и приличий.

— Да у нее резерв опустошен полностью! — возмутился Райзен, повышая голос. — Ее надо отвести в больничное крыло, а не выгонять на дуэль!

— А я согласна, — промурлыкала Верлика, видимо, предчувствуя сладкий вкус мести. — Я требую права на дуэль, чтобы отстоять свою честь.

— Уверена, что не хочешь забрать свои слова обратно?! — прошипел Райзен с угрозой, закрывая меня собой. — Если кто-то из вас потребует дуэли, я — потребую замены. И посмотрю, что останется от вас, если попробуете атаковать

— Райз, — попробовала взять парня за руку, не представляя — чем заслужила себе такого защитника? Или Корнак специально объявил о дуэли, ожидая, чтоуж за меня-то Райзен точно вступится? Не знаю… Глупо и опасно. И поведение Корнака меня отталкивает.

— Что, поубавилось храбрости? — принц оскалился. Еще чуть-чуть, и он удлинник клыки, чтобы выглядеть еще более устрашающим. — Нападать хочется только на бессильных?

Парень посмотрел на Агата, ожидая, что скажет он.

— У меня претензий никаких нет, — Дайксан уступил.

— А у тебя? — обратился мой защитник к Верлике. — Попробуешь пробить имперскую защиту?

— Я просто так это все не оставлю, — пообещала Верлика, обращаясь к… Наверное, ко всем нам.

На самом деле сейчас, когда гнев отступил, злость растворилась в моей опустошенности, я… Я сочувствовала Верлике. Не скажу, что настолько, чтобы простить и забыть всю эту историю. Но так, как это возможно, если взглянуть на ситуацию с ее точки зрения.

Вот был у тебя любимый. До глубины души близкий человек. Который оказался обманщиком, предателем. В это можно было не верить, переложить ответственность на навязчивую глупую девчонку, которая не имеем ни воспитания, ни достоинства услышать "нет". Первый срыв. Новая провокация, и ты узнаешь, что любимый много врал, и слишком далеко в этом зашел. Еще и соперница, которая на твоих глазах целует твоего жениха и сообщает, что они-то не просто встречаются, а еще и помолвлены…

Какое счастье, что я никого не люблю. С ума сошла бы.

— Господин Корнак, — Райзен обратился к декану. Смело, но ему-то чего бояться? Будто императорского отпрыска кто-то осмелится отчислить. — Я правильно понимаю, что конфликт исчерпан?

— Время покажет, — отозвался темный.

И Верлика еще всем покажет, учитывая положение ее родителей. И Агат — который замучается с испытательным сроком. Я? Я уже перевыполнила программу показательный выступлений, так что надо немного остудить свой пыл. Райзен?

Райзен, Райзен, Райзен…

Ты-то что в меня так вцепился?

Глава 14

— Да не так!

— Что значит не так?! Ты в своем уме?! — громкости голоса Дарлы можно было бы позавидовать. Когда некромантка возмущалась, это должны слышать все. Пронзительно, бурно, с нотками истерики. Не знаю почему, но каким-то невероятным образом, мне нравилось. Словно Дарла — дикий упрямый дух, которого изловили и заперли в человеческом теле, и иногда истинная сущность вырывается наружу.

— Как по-твоему, я это сделаю?! — вторил дикарке Райзен.

Он тоже хорош.