— Начну работать, — равнодушно пожала я плечами, желая только одного — уйти из этого дома как можно быстрее и как можно дальше. Причем навсегда. Боже, я даже не осознавала, до чего устала от возложенной на себя роли. Как сдавливал мое тело панцирь идеальной жены. Тяжела ты, шапка Мономаха.

— Почему охрана, млять, не доложила о твоем приходе?! — продолжал выискивать виноватых Сергей. — Поуволняю всех к чертям собачьим!

Кажется, он наконец понял, что я в самом деле вознамерилась от него уйти.

— Они не видели, я зашла через запасную калитку.

— Зашла через запасную калитку?! — еще сильнее свирепел муж. — Значит, ты хотела застать меня с любовницей?!

— Возможно, хотела. Мне надоело жить во лжи, — не стала отрицать я. — Однако, никак не предполагала, что их будет две.

Сергей вдруг больно схватил меня за волосы.

— Послушай меня, умные жены всегда предупреждают мужа о своем приходе!!

Зашипела в ответ:

— Пусти! Я устала быть умной женой!

— Но тебе захотелось посмотреть! Посмотрела, блядь?! Теперь ты официально знаешь, что я трахаю других. Поздравляю тебя! Только это ничего не меняет! Слышишь, абсолютно ничего не меняет!

— Сережа, не надо орать, отпусти, мне больно! Трахай других, сколько влезет, можешь хоть с целым взводом проституток развлекаться. Я с тобой развожусь и забираю сына.

— Ты действительно дура!

Не позволю себя больше унижать, развернулась и отвесила ему пощечину.

— А ты эгоистичный ублю…

Договорить не смогла, щеку обжег удар, да такой сильный, что я упала на пол, а затем получила еще одну оплеуху, теперь с дрогой стороны.

За девять лет нашего брака Горяинов ударил меня только один раз, это было довольно давно. Тогда я еще верила в его и свою любовь, и, движимая праведным гневом, пыталась выяснить, какие такие дела задержали моего мужа до двух часов ночи, а потом смела пригрозить, что тоже пойду с кем-нибудь поужинать до утра. После того случая он долго извинялся, задаривал меня цветами и подарками, но продолжил задерживаться, жить, ни в чем себе не отказывая, а я постепенно научилась не спрашивать.

Скула запульсировала болью. От изумления, возмущения я просто онемела, застыла на полу, не в силах подняться, лишь хлопала глазами, словно заводная кукла. Неужели это происходит со мной, генеральской дочкой, которую всегда холили и лелеяли?!

— Сережа, я с тобой развожусь! — упрямо повторила я.

— Стерва, ты ведь только повод искала! Свободы захотела, да, сука?! Наверняка, тоже себе хахаля завела или хочешь завести, а теперь тут права качаешь!

Умеют некоторые переложить ответственность с больной головы на здоровую. Возмущение снова забушевало в душе, лишая слов. Я просто не узнавала своего мужа, сейчас передо мной был совершенно незнакомый человек, почему-то уверенный в своей исключительности… думающий, что он имеет право делать все, что ему заблагорассудится. Все-таки деньги и власть безбожно портят людей.

— Да пошел ты!

Вскрикнула. Мужские пальцы схватили меня за волосы, приподнимая с пола, а под ребра с силой вонзился кулак. Больно, адски больно, не только физически, больно от понимания, что на этого урода я угробила девять, даже десять лет своей жизни… Я родила от него ребенка. А он мне кулаком под ребра. Хочу набрать побольше воздуха, но каждый вдох вызывает новую волну боли. Я бы упала, только муж одной рукой удерживал мои волосы, а второй бил.

— Сережа, хватить, п-прошу тебя… — вырвался жалобный всхлип из горла.

— Блядь, не надо было пытаться меня подловить… Что ты этим хотела показать, идиотка?! Разводиться она надумал, дура! Фиг тебе, а не развод!

Удар, еще удар. Не давая вдохнуть… В глазах стали разрастаться черные дыры, мне даже захотелось попасть в одну из них, раствориться в ее темноте, чтобы больше не чувствовать боли. Может быть, если я упаду в обморок, Сережа перестанет бить. Сил кричать и сопротивляться не было…

— Сереж-жа, прошу, п-пожалуйста… — захрипела я, чувствуя во рту вкус своей крови.

— Сергей Викторович, — словно через вату донесся чей-то голос, — не надо больше, вы же ее так убьете.

Даже не подозревала, что столько лет прожила с монстром.

Рука в волосах разжалась. Лишенная поддержки, упала на пол, словно куль с мукой, захрипев от нового приступа боли.

Муж развернулся и со всей силы вмазал охраннику.

— А ты куда смотрел, придурок?! Почему ее сюда пустил?! Почему не предупредил?! Уволю нахрен с волчьим билетом!

У Сергея виноваты все, кроме себя любимого. Голый муж, избивающий охранника, пожалуй, смотрелся комично, только боль во всем теле не способствовала веселью.

— Да кто же знал, что она так неожиданно появится… — слабо оправдывался охранник, позволяя себя колошматить.

Боже, как больно, кажется, он меня всю переломал, и физически, и морально. Каждый вдох давался с трудом, из горла вырывались какие-то страшные хриплые звуки. Куда подевался кислород?! Я пытаюсь дышать, но получалось только хрипение и бульканье.

— Сергей Викторович, Ирина Владимировна совсем бледная, вдруг у нее внутренне кровотечение открылось.

Мой муж наконец-то обратил на меня внимание.