— Я не ведьма, летать не умею!

— А должна была уже научиться! — встряла Виолетта. — Рассказывай.

— Да что рассказывать? Я просто действовала по обстоятельствам. Он сам предложил задать вопрос, ну я и задала.

— Какого черта ты приплела Казань? — желчным тоном спросила Соколовская. — Откуда ты вообще про аварию узнала?

— Решила с яйцом Кощея поиграть? Ну или с яйцами, — пошутил Жора настолько плоско, что Вита лишь бросила на него раздраженный взгляд.

— Это непрофессионально, понимаешь, и неэтично! Или ты ждала, что он тебе ответит?

— Да я понятия не имею, что там произошло что-то страшное! Знала только: что он от сделки отказался тогда. И все. Какая авария? — чуть не плача, произнесла я. — Просто зачитала вопрос из списка Трегубовой. Там по смыслу подходило…

— Это был Ирин вопрос?

— Покажи!

Я молча передала смятый листок в руки Жоры. Он быстро прочитал вопросы. Нахмурился и бросил бумагу на стол.

— Позови ее.

— Трегубова на обед совсем недавно ушла, — ответила Виолетта.

— Вот же бабье дурное! — зло выругался Архангельский, но я каким-то шестым чувством поняла, что речь не обо мне. О Трегубовой. И тут в голову молнией ударило… Ну нет, не могла она…

— А что было-то в Казани? — осторожно спросила я и тут же прикусила язык, поймав тяжелые взгляды обоих начальников.

— Виолетта тебе расскажет, лиса любопытная. Как Ирка вернется, все ко мне в кабинет.

Я уже поняла, что произошло там нечто ужасное, раз уж Бессмертный, да и все остальные так отреагировали. Остальные — бог с ними, но вот Кощей… Он не из тех, кто делает из мухи слона, до этого момента я даже не представляла, что его можно вывести из себя. А он явно был взбешен моим вопросом. По дороге в редакцию полазила по Сети в телефоне, но ничего скандального не нашла.

— Готовилась крупная сделка, в Казани, «Буян» даже позвал несколько журналистов с собой, — бесцветным сухим голосом начала рассказывать Виолетта, как только мы вышли из кабинета Жоры. — Водитель Бессмертного на неосвещаемом пешеходном переходе насмерть сбил семью. Родителей и двух детей.

Внутри все опустилось, из головы вылетела сегодняшняя пресс-конференция, косые взгляды, вечно обиженная Трегубова….

Насмерть. Семью. Двух детей.

— Ага, — проговорила Виолетта. — Ты дыши, Вась, дыши. Это не конец истории.

— Он тоже был в машине? — с ужасом прошептала я.

— Нет, но это случилось на его глазах. Мы все там были, — тихо добавила она.

Я пыталась осмыслить слова Соколовской. Мне двадцать два года, но я никогда не сталкивалась со смертью. Все мои родственники, слава богу, были живы-здоровы, никаких несчастных случаев с моими приятелями или знакомыми.

— И никого не удалось спасти?

— Скорая приехала быстро. Младшего ребенка отправили в Москву на операцию. Бессмертный полетел с ним, сорвав подписание договора. Он потом действительно отказался от этой сделки. А ребенок умер в больнице.

В ушах глухо билось сердце. Я еще не осознала, но уже начала чувствовать весь ужас произошедшего.

— У меня до сих пор эта авария перед глазами стоит, — призналась Виолетта. — Смаковать подробности ни у кого рука не поднялась, вышло несколько стандартных кратких официальных сообщений о происшествии. Хотя Бессмертный никого не просил ничего скрывать. Его водитель не был пьян или под наркотой, просто обледенелая дорога, он их поздно увидел. Несчастный случай.

Я молчала, не знала, что сказать. Мне очень хотелось вернуть время назад. Что угодно, лишь бы не задавать этого вопроса. Не представляю, какой ужас я заставила его снова пережить. А сама навеки попала в его черный список, понятно, что больше он не захочет со мной общаться.

На экране высветился входящий звонок. Сердце лихорадочно забилось, у всех моих знакомых нет антиопределителя номера. Только у одного человека из тех, кого я знаю, стоит на смартфоне такая услуга — у Кощея. Мне об этом Жора рассказал, ведь, когда звонила начальнику из лифта, я это делала с телефона Бессмертного. И номер у Архангельского не определился… Неужели?

Сама не знаю, чего так переволновалась, но пришлось задержать дыхание на несколько секунд, чтобы потом относительно спокойно сказать:

— Алло?

— Василиса, нам не дали договорить. — Никогда британский акцент не звучал так противно, как сейчас. Что ей надо-то?!

— Да, меня выгнали, — не удержалась я. — Ваша начальница.

— Лада мне никто, так… — фыркнула Павлова и замолчала, видимо, подбирая русские слова. — Это неважно. Мы должны встретиться, я хочу сделать с вами сделку.

— Какую еще сделку? — спросила я, раздумывая, зачем этой незнакомой девице, к которой Бессмертный неравнодушен, помогать мне. Да и возможно ли это?