– Пожалуй, только объединить усилия с принцессой.

– Я тоже об этом думала. Она не жалует Ландешота. Замуж за него не захочет. Но как отказаться?

– Можно не отказываться, – мягким баритоном произнёс Филипп, приблизившись к девушке. Он положил руку на спинку её резного стула и добавил: – Можно просто проигнорировать брачные обязанности и не рожать никого.

– Вы гений, Филипп… – переведя взгляд на отражение мужчины, прошептала Анжелина. – А потом просто аннулировать брак.

Сын Фицалана довольно улыбнулся.

Бывший атаман бандитов обыскал всю свою комнату. К ночи он понял, что поиски бесполезны и придётся смириться с потерей. Его любовница уверяла, что не видела кольца. Да и действительно, вряд ли бы она стала рыться в цветочном горшке…

Куда оно могло запропаститься? Джон Кеннеди не мог дать ответа на этот вопрос.

«Как пришло из ниоткуда, так и ушло в никуда, – сам себя успокоил изгнанник. – Очень хорошо… Пора забыть обо всём, что связывало тебя с Англией, старый дурак! Принцесса уже и думать о тебе забыла. Наверное, она уже и не помнит ни суда, ни встречи в замке. Живёт себе припеваючи, скачет на лошадке. А может, и замуж уже собралась… Забыть, всё забыть!»

Отдать самому себе приказ было нетрудно. Сложно оказалось его выполнить.

Джон Кеннеди сел за стол возле единственной горящей свечи, вынул листок, чернила и перо. Отхлебнув эля из бутылки, он коряво начертал несколько строк: «Кузен, я знаю, что ты в госпитале недалеко от Амстердама. Твой младший брат недавно был у меня. Подстрекал на гадости, получил по шее и потому отправлен назад, на остров. Я давно не играю в эти игры и хочу забыть всё, что было связано с нашими тёмными делами и Райтами. Если ты веришь мне, приезжай, буду рад тебя видеть».

Далее следовали адрес, подпись и дата – 28 октября 1624 года.

– Миледи, Вас желает видеть маркиза Линкольн, – доложила Эйда, входя в спальню едва проснувшейся Ирены.

– Анжелина? Сама? – приподнялась на кровати принцесса. – Наверное, что-то случилось… Хорошо, передай, что я жду её в 9 утра.

Через четверть часа в приёмной наследницы уже была первая леди: как всегда прекрасная, утянутая в чёрный бархат и увешанная чёрным жемчугом. Эйда унесла собаку с собой, оставив принцесс наедине.

– Кузина, тебе уже известно, что придумал для нас с тобой парламент?– повела бровями красавица, стараясь придать голосу как можно более безразличный тон.

– Ты же знаешь, я не интересуюсь тем, что делает парламент, – ответила Ирена.

Анжелина картинно вздохнула:

– Я тоже, как женщина, хоть и леди по праву, никогда этим не интересовалась, но вот вчера крёстный поведал мне, что наши лорды взбунтовались, – маркиза Линкольн сделала несколько шагов по приёмной принцессы Уэльской, прикасаясь к белой спинке софы тонкими пальчиками. – Они взяли на себя смелость решать, что делать нам с тобой, – обернувшись, выпалила красавица. – Какое будущее нам выбирать.

Её чёрные глаза буквально сверлили лицо наследницы. Ирена не могла понять, насколько дурными должны быть вести, если кузина прибежала к ней, едва узнав о них. Анжелина не унималась:

– За кого выходить замуж, например.

– Замуж? – изумилась дочь Тюдора.

– Да-да, именно так, – кивнула первая леди.

– Но с каких это пор парламент решает, за кого выходить замуж принцессам? Разве это не право короля?

– Мне тоже это очень интересно, – ехидно заметила красавица, продолжая ходить кругами по комнате, всем своим видом выражая недовольство. – И то, что они нам предлагают, меня лично совершенно не устраивает. Я думаю, что тебе это не понравится так же, как и мне.

– Анж, говори толком, что тебе стало известно, – сдвинув брови, отозвалась Ирена.

Но вместо ответа первая леди продолжала кружить по комнате, касаясь предметов мебели и продолжая язвительную тираду:

– Нет, я всё понимаю: титул женщины в нашем обществе определяется положением её отца… Или имеющимся титулом по праву. Но не могу понять, отчего Палата лордов вообразила, что я – дочь принцессы Марии Тюдор – должна выйти замуж по их первому требованию. Конечно, мой отец был всего лишь маркизом по праву. Но он родился сыном герцога королевской крови и унаследовал бы корону Наварры, если бы не умер раньше своего отца! А что теперь? Теперь они предлагают мне стать совсем другой герцогиней, – с этими словами Анжелина остановилась и обратила взор чёрных агатов глаз в бирюзовую радужку наследницы. – Ты знаешь, нам велено выйти замуж за первых пэров королевства.

Ирена почувствовала, что внутри всё похолодело.

– Как «за первых пэров»?.. Разве…

– Вот именно, – понимая ход мыслей принцессы, кивнула маркиза. – Никаких эрцгерцогов, никаких принцев парламент как кандидатуры не рассматривает. Война в Европе им мешает! – Анжелина картинно закатила глазки к небу и продолжила возмущённые речи: – Я всё понимаю, но – Джинджеффер э Лот!..

При этих словах сердце наследницы дрогнуло, от лица отхлынула кровь. Она мысленно поблагодарила Бога, что играющая свою роль кузина не видела её в этот момент.