Шрифт:
– Я жизнь положу, но при окончательном голосовании большинство лордов будет за мою позицию, даже если мне придётся разориться ради этого. Я совершенно не желаю становиться герцогиней Джинджеффер э Лот. И думаю, что тебя так же не радует перспектива стать женой Ландешота.
При упоминании кузиной титула несчастного герцога Ирена спрятала взгляд и задумчиво отошла в сторону. Первая леди видела, как сдвинулись брови принцессы, и поняла, что дело сделано: она заставила наследницу впрячься в одну с собой упряжку.
Глаза его были воспалены.
Ландешот не спал всю ночь и не пытался даже раздеваться. Он так и просидел в соломенном кресле в своей каморке, смежной с личным кабинетом, не отпуская мысли о предписании парламента ни на секунду.
В дверь слегка постучали. Тревожить герцога в его личных покоях осмеливались немногие. На пороге появился Джаспер Рид.
– Командир, как Вы?
Капрал, недавно возведённый в чин лейтенанта, оставаясь наедине с Ландешотом, позволял себе более дружественный тон, чем при других гвардейцах. Несмотря на юный возраст, он был правой рукой герцога и дорожил доверием своего начальника.
– Входи и запри дверь, Джас, – прозвучал ответ капитана-лейтенанта. – О чём судачат во дворце?
– Фрейлины болтают, что обе принцессы скоро выйдут замуж.
– А за кого, не говорят?
– Нет, – мотнул головой гвардеец.
– Уже хорошо, – вздохнул Ландешот, понимая, что утаить шила в мешке долго всё равно не получится. Он приподнялся, упёр локти в колени и, навалившись корпусом на сплетённые в кулак ладони, спросил: – Как думаешь, она меня примет сегодня?
– У неё утром была леди Линкольн.
Герцог поднял взгляд проницательных серых глаз на друга и покачал головой:
– Плохо… Очень плохо… Значит, она уже всё знает…
– Командир, я не имею права спрашивать, но неужели те сплетни, что поползли вчера по Виндзору, не безосновательны?
Джаспер внимательно смотрел в лицо первого пэра королевства. Его воспалённые глаза лучше всего говорили о том, какие муки переживал мужчина минувшей ночью. Ландешот встал и, отойдя к окошку, произнёс, не глядя на Рида:
– Парламент хочет, чтобы я женился на наследнице. А мужем маркизы Линкольн должен стать герцог Джинджеффер э Лот.
Лейтенант на миг потерял дар речи.
– Но, командир…
– Вот и ты это понимаешь… А почему лорды не понимают или делают вид, что не понимают, я не знаю.
Герцог обернулся.
– Вам нужно организовать охрану! – горячо сказал Джаспер.
– Меньше всего я сейчас думаю о себе, Джас… Меня волнует безопасность принцесс. Прикажи утроить караулы на их этажах.
– Непременно. Но я думаю, едва новость станет известна более широкому кругу лиц, недоброжелатели сразу зашевелятся. И Ваши, и второго герцога. Я, правда, плохо представляю, как отреагирует Англия на сообщение о свадьбе Маркизы Прилондонских краёв и Красного Джона… Это просто немыслимо!
– Согласен, такой брак мало кому понравится: против него будут и Палата лордов, и Палата общин по известным причинам.
– В случае с Вами, надеюсь, противников будет меньше. Объективных причин запрещать брак герцога королевской крови и наследной принцессы нет.
Ландешот грустно улыбнулся, прошёлся по каморке вперёд-назад, остановился перед юным другом и покачал головой:
– Только она ни за что на такое не согласится. Даже если ей король прикажет…
– Почему же?
Снова отвернувшись, Чарльз Кост подошёл к окошку и, облокотившись на него, ответил:
– Потому что она любит Райта. И это взаимно. А меня она и раньше избегала, теперь же ещё больше возненавидит… А я не знаю, как с ней поговорить, объяснить, что я не враг, что ни при чём, что идея не моя!
Рид отпрянул. Тень догадки об истинных чувствах Ландешота к наследнице мелькнула на его лице, но спросить он ничего не успел. Герцог снова вернулся в кресло и, тяжело опустившись в него, произнёс роковые слова сам:
– Да, я люблю её больше жизни. Ту, что избегает меня все годы моей службы при Малом дворе. Ту, что не приняла моих чувств, сказав, что ей нечем мне ответить. Ту, на которой, возможно, меня заставят жениться против её воли. И от этой мысли хочется умереть, Джас…
Выслушав рассказ названной сестры, юноша побледнел, как полотно.