Юрист подавил вздох. По его лицу невозможно было понять, что он чувствует. Возможно, он предложил деньги, потому что его замучила совесть, а когда Ева отказалась, испытал облегчение.

Тем не менее, девушке было приятно его участие. Сначала юрист ее шокировал, когда посоветовал согласиться на предложение Шведова и отработать долг, лежа на спине. А сейчас Вадим Андреевич растрогал Еву. Она дотронулась до его локтя и грустно улыбнулась:

— Спасибо вам огромное.

*****

А в это время в другом районе города Макс Шведов жаловался на жизнь своему другу, Егору Буланскому.

— Чет тухло все… Как-то не так… Бл***, ну что со мной?

— А выглядишь отлично.

Буланский, тридцатидвухлетний бизнесмен, усердно катался в кресле по кабинету друга. Он проехал уже по крайней мере километр и не собирался останавливаться.

В отличие от товарища, который особой красотой не блистал, Егор был настоящим красавчиком. По таким девушки сходят с ума. Густая темная челка падала ему на лоб, в серо-голубых глазах плясали веселые чертики.

— Ты стилиста, что ли, нанял, в конце-то концов, Макс? Впервые оделся прилично, а не как сантехник.

— А вот давай в адрес простых людей замечаний делать не будем? — поморщился Макс. — Ты забыл, что у меня папаня — машинист, а матушка — проводница?

— Но ведь не сантехники же!

— Дурень.

— Так в чем твоя проблема, чувак? На лицо все признаки сексуальной депривации.

— Чего? Пошел ты нахрен со своими выражениями. Говори нормально, чтобы я тебя понял.

— Короче, это означает половое воздержание. Секса тебе не хватает, чувак.

— Да я полночи жарил рыженькую телку, аж дым из ушей. В клубе снял.

— Что-то не похоже, — задумался Буланский. — По тебе не скажешь. Вид у тебя какой-то неудовлетворенный.

— Вот именно, — вздохнул Макс. — Неудовлетворенный я.

— Не понравилась? Рыженькая-то?

— Если чисто внешне, то очень понравилась. Красивая, даже очень. А толку никакого, ощущения не те.

— Ох ты ж… Ощущения ему не те! А с кем — те? Может, ты влюбился? — засмеялся Егор.

— Спятил? Бред несешь! И не ржи тут как конь!

— Ну-у, тогда последнее мое предположение. У тебя рак.

— Ты охренел?! Да ты совсем дебил! Такое говорить! — возмутился Макс.

— Больше ничего не могу придумать, брат. Прости.

— И хватит уже ездить по моему кабинету! Хватит!

— Ой, Шведов, ты какой-то дикий. Знаешь, собери людишек и поори на них. Помогает очень, я проверял. Только смотри не покалечь кого-нибудь.

Егор остановил транспортное средство, встал, размялся. Костюм из дорогой ткани сидел на нем идеально, словно молодой человек так и родился — в костюме, белоснежной рубашке и английских кожаных туфлях за штуку баксов. Буланский, с его темной челкой и серо-голубыми глазами, выглядел роскошно.

— У тебя-то как дела, Егор? Как Поля?

— Уфф… В принципе, все хорошо, полет нормальный. Ну, настроение у нее, конечно, скачет. То смех, то слезы. Я иногда прячусь от моего солнышка, чтобы под горячую руку не попасть. — На породистом лице Буланского расцвела нежная улыбка.

— Что ты хочешь от беременной женщины!

— Да, я понимаю. Зато секс у нас крышесносный! Ну, как всегда.

— Вы трахаетесь? На таком сроке? — удивился Шведов.

— Угу. Врач дал добро. Чего не трахаться-то?

— Ну вы кролики!

— Мы такие, — опять расплылся в мечтательной улыбке Буланский. — Ладно, брат, ты давай из депрессии выгребай. Хватит ныть! А я побегу, мне надо соленые огурцы купить, клубнику и хумус. Поля заказала. — Егор задумчиво потеребил челку. — Похоже, она собирается все это сразу замахнуть… Одномоментно! М-да…

— Это жестко, — покачал головой Шведов.

— Скоро у нас будет ребенок, уму непостижимо. Как это произошло? Не понимаю.

— Я тебе объясню. Ты трахался без защиты, вот и результат.

— Да нет… Я о другом! О том, что вроде не собирался завязывать отношения, заводить ребенка… А оно вон все как получилось. Неожиданно! Но теперь я счастлив! Прикинь, Макс, я реально счастлив.

— Рад за тебя, — Шведов похлопал друга по плечу. — Вы с Полей молодцы.

— Жаль, что у тебя нет постоянной подруги. Мы бы познакомили девчонок и тусовались вчетвером. Когда ты уже, а?

— Не знаю. Ладно, дуй за клубникой и огурцами, а то Поля, наверное, изнемогает.

— Пока, брат, до встречи!