— Может, остальных позовёшь? — жалобно попросила я.

За братьями отправился келпи, потому что он, видите ли, имеет связь с хозяином и может точно определить его местоположение. Кэйташи остался, не сводя с меня требовательно взгляда. Пришлось признаваться.

— Я жрица. Настоящая.

Естественно, мне не поверили, но допрос устроили.

Пришлось подробно рассказывать о том, что иногда богиня выбирает себе девушек среди жриц, одаряет их своей меткой и даёт некоторые привилегии при обращении к ней. О том, что транс для связи мне теперь не нужен, разве что для восстановления душевного равновесия — промолчала. Сказала лишь то, что такие жрицы иногда знают больше, чем другие, но в чем заключаются такие знания мне не известно. Призналась, что соответствующего обучения не получила, потому что метка проявилась поздно. Ну и, собственно, про моё невезучее попадание в мир нагаасуров рассказала. И все равно Кэйташи смотрел на меня с подозрением.

Вернувшиеся мужчины повели себя предсказуемо. Точь-в-точь как их брат. Пришлось повторять, радуясь, что эти трое вернулись одновременно, а не по отдельности. Оказалось, что отмеченные жрицы никогда к нагаасурам не попадали, да и сведений про них практически нет. Лишь то, что некоторых девушек жрецы не отдают даже под страхом смерти, а нагаасуры особо и не настаивают, довольствуясь тем, что могут забрать тридцать молоденьких жриц, способных к продолжению рода.

Вообще братья смотрели на меня как на чудо света и явно не знали, что теперь им со мною делать. Без споров сошлись лишь в том, что я их будущая жена и точка. А вот в остальном…

— Я против того, чтобы двигаться дальше, — категорично заявил Кэйташи, поднимая меня на руки. — Нам нужен хотя бы привал, чтобы обработать ожог.

Предложение вызвало бурный протест. Атсуши уверял, что это лишняя потеря времени и до деревни осталось совсем чуть-чуть. Если мы не успеем до захода солнца, то на постой нас вряд ли пустят. Когда я услышала, что ЕГО женщина не должна спать на земле, слюной поперхнулась и закашлялась. Норайо настаивал на ночёвке в лесу, упирая на то, что смотреть, как меня будет крючить от боли, если повториться приступ, он не намерен. А вот Акайо был невозмутим. В ссору братьев не вмешивался, ползя немного впереди всех. И когда он резко развернулся, перегородив нам дорогу своим хвостом, я опешила. А вот братья, казалось, были готовы к чему-то такому.

— Норайо, подыщи место поближе к воде, чтобы мы могли умыться, а келпи отдохнуть. Атсуши, на тебе лапник. Подготовишь спальное место по своему усмотрению, чтобы… — он прищурился, и конец продолжения проговорил, смотря брату прямо в глаза: — Наша женщина ночью не замёрзла.

Кажется, не только меня задело это «его». Но вот «наша» — звучит ничуть не лучше.

— Я так понимаю, что мы с тобой на рассвете наведаемся в деревню? — скорее согласился, чем уточнил Кэйташи.

Старший невозмутимо пожал плечами.

— Надо же узнать, почему метка принесла вред хозяйке. — И уже мне, но как-то отстранённо: — Придётся, девочка, тебе перетерпеть эту ночь в лесу.

Сил на то, чтобы зарычать не было. Молча кивнула, мысленно пообещав себе дать каждому прозвище. Маргарита меня зовут, Маргарита! А не «девочка» или «цветочек».

Решение было принято под тихий скрип зубов Атсуши. Лично мне была не понятна такая реакция. Подумаешь ночёвка на природе в тёплое время года.

Подходящее место Норайо обнаружил быстро. Только вот возвращаться нам пришлось практически на час назад. Я ни о чем не жалела. Мне нужно было разобраться в себе и понять, что произошло. И вроде бы я склонялась к тому, что меня предупредили об опасности, но то и дело проскальзывала мысль о возможном наказании.

— Прекрати, — не выдержал Кэйташи ёрзанья на его руках.

Замерла со вздохом и промолчала. Потерплю, лишь бы с рук не скинули. Я не дикий зверь и даже не нагаасур с регенерацией воина, и надеяться на то, что натёртость между ног пройдёт по велению мысли, не могу. Признаваться кому-то из братьев и просить заживляющую мазь, было выше моих сил. Ещё удумают помочь.

— Неужели будет настолько противно, если кто-то из нас к тебе прикоснётся? — тут же отреагировал Кэйташи.

А я забыла сделать вдох от ужаса.

— Тебе… Твоя способность вернулась? — спросила, пряча лицо на груди нагаасура.

Ответ поняла по тихому довольному смешку. Пришлось срочно вспоминать, о чем я думала в последнее время, и было ли там что-нибудь компрометирующее.

Ещё одно шокирующее событие произошло, когда мы выбрали место ночлега и Норайо снял сумки с келпи. Их обоих накрыла стена из воды, за которой ничего не было видно, а после на небольшой поляне остался только нагаасур с яркими голубыми волосами. Я так и застыла с открытым ртом, увидев эту картину. Разводить костёр, готовить ужин или спальное место мне не доверили, отправив с младшим из братьев на водные процедуры. Оценив котелок, кусок мяса и мешок с какой-то неизвестной мне крупой, пришла к выводу, что настолько подготовленные мужчины справятся сами и спорить не стала.

А вот у реки произошёл небольшой конфуз. Я наотрез отказалась раздеваться при мужчине. Надеюсь, мои алеющие щеки в полутьме были не так заметны. Уж больно пристально разглядывал нагаасур моё лицо.

— Если я скажу, что мы тебя во время купания уже видели, тебе станет легче? — осторожно уточнил Норайо, почему-то пятясь назад.

Подумал, что я кинусь на него отстаивать свою честь? Не-ет. Меня больше интересует, кому принадлежал тот взгляд, чтобы знать, от кого держаться подальше. Этот вопрос я и задала вслух.