Я не хочу уходить, желаю быть с Олегом, мне необходимо держать его за руку, мне нужно спать на кушетке, ожидая, когда он очнется от наркоза. Хочу кормить его с ложечки, поправлять одеяло.

 Ненавижу мужа всеми фибрами души, мечтаю, чтобы он сдох от своих уколов для увеличения мышечной массы. Мне ничего от него не нужно, пусть только отпустит нас. Я готова жить, где угодно, даже в самой глухой деревне, лишь бы рядом был Олег. Видеть его лубку, слышать ласковый голос.

Пальцы Сергея больно сжимают меня под локоть, на глазах выступают слезы. Спотыкаюсь на ступеньках, натыкаясь на идущих навстречу врачей. А если он попытается убить его снова? Сейчас, когда выйдем из больницы, он прибьёт меня? Ноги не идут, с мольбой смотрю на милиционера, который, похоже, потерял ко мне интерес.

Сердце бьется через раз, пока муж уводит меня от палаты интенсивной терапии. Даже пытаюсь сбежать на первом этаже, когда мой благоверный разговаривает по телефону, но он пресекает любую попутку. Это тупое животное, решает, что у меня стресс, будто я перепугалась, что могли попасть в меня или Сереженку, но я об этом даже не подумала. Он забирает ребенка, запихивая на заднее сидение, пристегивает меня, как непослушного подростка, с грохотом закрывая дверь.

В центре города мы подбираем его отца. Сергей Сергеевич старший оглядывается на заднее, смотрит мне в глаза. Демонстративно отворачиваюсь к окну, разглядывая спешащих по своим делам прохожих, а он как бы решает говорить при мне или нет. Но после, снимая кожаные перчатки, дает сынку, который в кои-то веки уселся за руль, смачный подзатыльник.

– Олега твоего Боров заказал за прилюдное унижение, если бы один муд*зв*н не проиграл жену в карты, пацан бы сейчас в реанимации не валялся.

Вздрагиваю, взгляд мечется от одного к другому. Следовало сразу догадаться, подстроить все так, будто – это неудачный выстрел охотника. Слишком стильно для моего тупорылого муженька.

– Батя!

– Что ты батькаешь? Он избил его при друзьях и подчиненных, на лопатки положил. Из-за тебя это дерьмище, вечно не головой, а жопой думаешь. Че сына не поставил на кон?

– Можно хотя бы не при жене?

– А то Ника не в курсе, какой ты дебил. Еще и деда какого-то под монастырь для ментов подвели.

– Батя! – вцепившись в руль стонет Сергей.

– Сейчас поедим на поклон, друга твоего спасать, деньжат предложим, умасливать будем Борова. Нажмем на то, что он мог случайно пристрелить Нику и ребенка, кстати, что вы там все вместе делали?

Мое сердце останавливается. Они оборачиваются ко мне одновременно. Я не заготовила логичного оправдания. Жутко пугаюсь этого вопроса, но медлить нельзя, иначе погублю нас обоих. По крайней мере они не знают о нас.

– Мы с Серёжей гуляли, а что делал там твой водитель, это ты у него спроси, - как можно равнодушнее пожимаю плечами.
– Бегал как обычно или на велосипеде гонял, ты же знаешь у него вечно эти спортивные марафоны на дальние дистанции. У нас природа шикарная, не в городе же ему носиться между машинами.

Несколько секунд они молчат, а потом возвращаются к разговору о Борове, забывают про меня, а я выдыхаю, стукаясь лбом о холодное стекло, вроде пронесло.

Бегу по коридору, слишком громкий стук каблуков нарушает больничную тишину, но спокойным шагом идти невозможно. Путаюсь в широкополом плаще, развязывая и срывая с шеи шелковый шарф, тяну его по полу, не замечая этого.

– Где тут десятая палата не подскажите? – обращаюсь к пожилой женщине с огромной шваброй в руках.

Та молча указывает вперед, потом машет рукой направо. Когда до заветной палаты остается несколько метров, останавливаюсь перевести дыхание. И неожиданно оказываюсь в горячих и родных объятьях.

– Привет, лапочка, - прижимает Олег к теплой груди, - как чувствовал, что это ты.

От накатившего счастья не могу прийти в себя, обнимаю, прижимаясь, после отстраняюсь, целую щеки, лицо и губы, он с удовольствием отвечает, ласково гладит по голове, широко улыбаясь. Живой. Это самое главное. Как же я ждала этой минуты, трое суток не находила себе места, сходила с ума от волнения. Тайком писала сообщения и успокоилась, только когда получила ответ.

– Пойдем, - берет меня за руку, уводя в темноту коридора, переплетая наши пальцы, а я не могу унять бешенное сердцебиение.

Здесь в полумраке рекреации стоит старый пыльный диван. Олег садится, притягивая меня к себе, быстро снимаю плащ, оказавшись у него под мышкой, на твердой груди, закрываю глаза от удовольствия.

– Как тебе это удалось? – шепчет, нежно перебирая волосы на затылке.

– Моя подружка из стриптиза позвонила к нам домой по городскому, когда Сергей находился в кабинете, попросила передать супруге, что у нее очень плохие анализы по женской части, - смотрю ему в глаза, а он наклоняется, чмокает меня в нос, гладит лицо свободной от крепкого объятья рукой. Чувствую его силу, запах, ощущаю себя в раю.