— Извини! — первым очнулся Кир, отворачиваясь.

— Нет-нет… это ты извини. Я не хотела пялиться, — виновато произнесла я.

— Ничего страшного, я привык.

Мужчина не только отвернулся, но и прикрыл глаза рукой. Но страшнее, что от всегда сильного и уверенного в себе Устинина повеяло, чем-то очень похожим на страх. А мне стало от этого не по себе.

«Привык…». Это слово нарисовало в моей голове страшную картинку, где маленького мальчика дразнят и обижают, потому что он не такой, как все.

Отогнав грустные мысли, я поймала своих зомби и поспешила вон из комнаты Кира. Ав и Ир верещали, пытались кусаться, но я не обратила на это внимания.

Лишь на пороге я обернулась и произнесла пусть наивную, но, как мне кажется, важную фразу:

— Твои глаза очень красивые!

Устинин никак не отреагировал.

Я медленно закрыла дверь.

— ЭВИ! — услышала я оклик, до того, как защелкнула дверь.

— Что? — резко повернулась я и посмотрела на мужчину. Теперь он не прятался от меня, а смотрел изподлобья.

— Ты, правда, так думаешь? — задал Кир вопрос.

— Да, — кивнула я и ушла.

Выпустив зомбиков в своей комнате, я опустилась на кровать. Произошедшее в комнате Устинина меня выбило из привычной колеи. И я даже сама не знаю, почему так произошло.

И только Авангард и Ираклий заставили меня вернуться в реальность, где мои питомцы вновь планировали побег. Ав уже собирался «укусить» замок.

— СТОЯТЬ! — рявкнула я. — Посмеете без разрешения покинуть комнату, усыплю до того момента, пока летный порошок не прекратит действовать.

Ир разразился громкой бранью. А Ав смотрел то на меня, то на дверную ручку. И мне нравилось, что зомбика останавливает мой запрет, несмотря на своенравность.

— Быстро скрылись в коробке со своим богатством, пока я не потеряла остатки терпения! Завтра разберусь с вашим поведением.

Недовольно кряхтя, черепки спрятались на шкаф, где я оставила коробку с очками.

Бросив быстрый взгляд на будильник, я не сдержала разочарованного стона. До утреннего подъема оставалось спать три часа.

— Чувствую, завтра будет длинный трудный день, — буркнула я себе под нос, удобно укладываясь и кутаясь в одеяло.

Утро началось неожиданно… Впрочем, как всегда. Вытащив себя за волосы из кровати, я кое-как привела себя в порядок. Косметикой попыталась скрыть синяки под глазами, но придя к выводу, что мне поможет только трупный грим, бросила бесполезное занятие.

Черепки спали, но я безжалостно их разбудила, чтобы провести воспитательную беседу. Снова пригрозив Аву и Иру всеми карами разозленного некроманта, я вышла из своей комнаты.

Ребят в гостиной еще не было. Поэтому я зарядила кофеварку и приготовила бутерброды. Как только головокружительный аромат распространился по блоку, из комнат начали высовываться сонные физиономии группы.

— Ммм… бессмертный напиток, — стонал Осик, и, изображая зомби, шел к столу.

Я налила себе кофе в чашку и оставила кофейник на столе.

— Эви, кофе — замечательный способ загладить вину за бессонную ночь, — подмигнул мне Олли.

Уолли, наперед брата, схватил два бутерброда.

Я наблюдала за близнецами с улыбкой. Порой, они походят на детей.

— Доброе утро, — заставил всех напрячься голос Устинина.

— Шеф, доброе утро начинается с кофе, — протянул Олли кофейник Киру.

— У кого как, — буркнул Устинин, отказываясь.

— Что-то случилось? — осторожно уточнил Уолли.

— Случилось! Горемыко звонил. По нашей ориентировке найден Родварк.

— Отлично! — хлопнул в ладоши Осик.

— Он мертв, — обломал веселье Кир. — Эвелина, мы с тобой едем на место происшествия.

— Опять помойка? — поморщилась я.

— Хуже… — неопределенно ответил Устинин.

— Что может быть хуже? — поперхнулась я.

— Мусоровоз.

Олли подавился, а как только прокашлялся, разразился бурным хохотом. Уолли, поджал губы, стараясь сдержать усмешку. А Осик жестом показал мне, как он сочувствует.

— Раз ты самый веселый, то тебе сегодня специальное задание, — казал Кир на Олли. — Сходишь в хозяйственный магазин и купишь шпингалеты.

— Зачем? — не сразу сообразил близнец.