— Леди Касса... — как и прочие эльфы, он споткнулся на моем полном имени.

— Леди Кэсси, — улыбнувшись, я подала руку для поцелуя.

Из-за небольшого размера шатра, где приходилось сидеть ближе друг к другу, нежели предписывал дворцовый этикет, создавалась теплая, уютная атмосфера.

Обменявшись любезностями, мы с лордом Ролло одновременно почувствовали будто знакомы уже давно, и нет причин для недоверия.

Сладкое вино придало живость беседе.

— Расскажите что-нибудь занимательное, — попросила я. — Какую-нибудь историю.

— С радостью исполню любое пожелание такой очаровательной леди, — улыбнулся капитан «Белой Ладьи». — Я поведаю о веселом происшествии, очевидцем которого не был, но знавал одного словоохотливого путешественника с севера, назвавшегося непосредственным участником тех событий.

История переносит нас в окрестности замка Руаф, в жаркий летний день, какие нередкость в тамошних благодатных краях. Три друга — барон, виконт и граф, о чьих именах умолчим, — отправившись на охоту, резвым аллюром обогнали свиту и увлеклись преследованием добычи. Однако капризная удача отвернулась от них, и весьма измотанные погоней, изнывающие от зноя, благородные господа были вынуждены свернуть на наезженный тракт.

Дорога привела их к старой, покосившейся корчме, где заправлял немолодой хозяин со звучным именем Кнот. Увидев влиятельных и богатых гостей, бедняга всячески рассыпался в любезностях. Он застелил стол скатертью и подал серебряные приборы, какие достались ему в наследство от бабки и заметно почернели без дела.

Промокнув лоб надушенным платком, самый юный из друзей — барон — хлопнул на стол золотую монету и приказал Кноту: «Подай мне лучшего северного вина „Пурпурную Леди“, чей бархатистый вкус способен развеять любую печаль!» Испуганный трактирщик схватил монету и вскоре вернулся из погреба с глиняным кувшином. Барон наполнил кубок и с наслаждением отпил: «Великолепное вино! Рекомендую, господа!» На что виконт лишь улыбнулся в усы: «Да разве это вино? Эй, корчмарь, скорее сюда!»

Он положил на стол две золотые монеты и продолжил с достоинством: «Немедленно подай мне „Рубиновую вдову“, легендарное вино с насыщенным ароматом и терпким вкусом, от которого кипит кровь и мышцы наливаются небывалой силой!» Кнот мелко затрясся, согнулся в поклоне и юркнул в погреб. Повозившись там, корчмарь принес расписанный яркими красками глиняный кувшин. Виконт наполнил кубок, покачал им, давая вину подышать, и пригубил, жмурясь, словно от яркого солнца: «Восхитительно! Право, это лучшее из всего, что мы взяли у природы!»

Откашлявшись в кулак и выпятив внушительный живот, граф сказал бодрым тоном: «Недурственное вино, согласен, однако же я пил и получше!» Он жестом подозвал бледного, едва стоявшего на трясущихся от страха ногах корчмаря: «Эй, хозяин, найдется ли для меня любимое вино трех королей? О, этот сочный букет „Последней Надежды“ со сладким медовым послевкусием не сравнится ни с чем!» И три золотые монеты покатились по столу...

Ярче звезд засверкали глаза Кнота: такое богатство само приплыло к нему в руки! Отвесив земной поклон, корчмарь со всех ног кинулся в погреб. Он нашел небольшой, но очень красивый кувшинчик, забытый когда-то приехавшим с востока купцом, тщательно стер всю пыль, смазал стенки медом, и наполнил до краев из дубовой бочки.

Нужно ли говорить, что у Кнота была одна-единственная бочка с дешевым вином, которым он, за неимением ничего другого, и потчевал гостей. Когда кувшинчик оказался на столе, граф с видом победителя обвел взглядом друзей, наполнил кубок и сделал большой глоток: «Бесподобный аромат! Какая сладость! И этот мед, собранный на склонах южных холмов, ни с чем не спутать! Попробуйте, господа! Клянусь, это вино кружит голову, будто первый поцелуй!»

Напившись и наевшись до отвала, три аристократа распрощались с корчмарем и отправились в путь весьма довольные этим неожиданным приключением. Кнот же дивился, размышляя, как полуденный зной и долгая изнурительная жажда могут превратить любое пойло в поистине королевский напиток. Однако же, на всякий случай, еще до заката он заколотил двери и окна корчмы, сложил монетки в кошель, и отбыл в странствие по заморским землям, посетить которые мечтал еще с юных лет.

— Желания ослепляют одних, а других подталкивают к цели, — улыбнулась я.

Шумели волны, рассекаемые носом корабля… Или это шумела моя голова?

Лорд Ролло вновь наполнил кубки:

— Вы предприняли опасное путешествие. Никто из людей не ступал южнее Волчьего взгорья.

— Там много хищников?

— Оно горбится вдоль леса, напоминая волчий хвост — отсюда и название. К востоку за степным яром в прошлом году видели конный разъезд гоблинов. Зеленокожие редко нападают на укрепленные крепости, держатся в стороне от рек, но на открытой местности — это суровые и беспощадные противники.

— Я еду повидаться с женихом. Полагаю, в Длани Фандулиса достаточно безопасно.

— Да, разумеется. Эту твердыню называют Вратами Юга. Она — вершина защитного треугольника, в который также входят две сторожевые башни: западная Юастам-Кибит и восточная Синистрам-Кибит. В случае нападения, будет подан сигнал и Врата захлопнутся.

— Почему гоблины постоянно воюют? У них мало земель или есть какая-то другая причина?

— Об этом не принято говорить… — нахмурился капитан Ролло. — Мы защищаем свои исконные территории по приказу короля. Тот, кто претендует на венец Лилий — наследный принц или лорд, помолвленный с принцессой, которого называют принцем альвэ, не менее чем на три года становится Хранителем Юга. Он следит за военной подготовкой дозорных, контролирует снабжение крепостей и, если потребуется, участвует в сражениях.