– Мила…

– Подожди. Пожалуйста. Как выглядит происходящее в реальности? Ты, как мой мужчина, решаешь проблемы моей семьи. Ты взял ответственность за меня и за проблемы моего отца. Я это понимаю. Умом, - она сглотнула и шумно выдохнула. – Но вот тут всё против, - она дотронулась до груди, там, где билось сердце, и где, как утверждали многие, обитала душа человека. – Ничего не могу с собой поделать. Меня столько раз задвигали, отсылали в комнату, говорили, что делать. Как вести себя, во что одеваться. Принимали решение, где учиться. Недавно я решила, что пора разрывать этот порочный круг. Поэтому пошла на сделку с совестью, на риск ссоры с отцом.

– К чему ты ведешь?

Глеб прошел к бару, открыл шкаф, достал пузатую бутылку и плеснул себе алкоголя на самое дно стакана. Выпил, не поворачиваясь к Миле. Та наблюдала за ним, не сводя взгляда.

Какой же родной… Любимый. Такой дорогой…

– К тому, что сценарий повторяется. Я с тобой. Но я и не с тобой. При тебе. Наверное, так правильнее. Я говорю, смотрю на тебя и думаю, что ты самый дорогой и любимый. Что моё сердце сейчас разрывается, что…

Она не заметила, как одинокая слеза покатилась по щеке. Мила всхлипнула, подняла руку и растерла её по щеке.

– Глеб, так больше не может продолжаться. Я… я так больше не могу. Я хочу… Да, я хочу расстаться. Раз мы в отношениях, я их рву и…

– Нет.

Одно-единственное слово, а дрожь пронеслась по телу Милы.

Глеб обернулся и теперь снова смотрел ей прямо в лицо. Она же вроде бы и смотрела на него, а не видела.

Всё, как за туманом.

– Нет? – негромко выдохнула она.

– Никакого расставания не будет.

– Глеб, я не хочу…

– Мила! Прекрати. У тебя истерика. Обида женская. Успокойся, пожалуйста. Поднимись к себе, прими ванну. Включи голову! Я тебя никуда не отпущу. Я достаточно ясно выразился?

Яснее некуда…

– Да.

Они развернулись одновременно, посчитав, что разговор окончен. Он - в сторону кабинета, она - к лестнице.

Слез не было.

Было раздражение и злость.

А так же ванна.

Мила замерзла.

Она долго лежала в воде, щедро плеснув пены. Когда вода остывала, Мила подбавляла новой. Выбираться из неё не хотелось.

Вроде бы ничего не произошло сверхординарного. Подумаешь…

Она хотела, чтобы к ней пришел Глеб. Да, хотела. Малодушно? Ну и что. Они снова поговорили бы.

Наверное…

Потом Мила пришла к выводу, что хорошо, что хотя бы он поступил по-взрослому и дал ей возможность побыть одной. Проанализировать происходящее.

Хотя она уже тоже всё решила.

Выйдя из ванны, Мила долго сушила и ухаживала за волосами. Она давно поняла, что если на душе тягостно, она разрывается на куски или надо отвлечься, ни о чем не думать, то лучший способ - это поухаживать за собой.

Этим Мила и занялась.

Она не заметила, как пролетело несколько часов, и за окнами опустились сумерки. Снова пошел дождь. Девушка подошла к окну, чтобы поправить штору, заодно и посмотреть на дождь. Она как раз поправляла занавеску, когда увидела выезжающий со двора знакомый автомобиль.

Марк?.. Она была уверена, что он уехал со всеми остальными гостями.

Получается, возвращался?

Мила вздохнула и прикрыла глаза.

Дыши, Мила, просто дыши…

Дождь шёл не сильный. Скорее, дразнящий и одновременно раздражающий. Нацеленный на то, чтобы помешать планам.

Мила оделась в теплые домашние штаны, сверху накинула не по размеру большой тонкий свитер, рукава закатала до локтей. На ноги выбрала тапочки, оставив носки на потом.

Она спустилась вниз и некоторое время бесцельно бродила по комнатам. Зашла на кухню, где никого не оказалось. Такое ощущение, что дом вымер, хотя она точно знала, что это не так.

У них всегда были люди. Охранники, те, кто присматривал за территорией, домработница. Правда, последняя была приходящей.

Побродив ещё некоторое время бесцельно по первому этажу, Мила остановилась у лестницы. Взялась за перила, но так и не сделала шага.

Она увидела на веранде тлеющий огонь от прикуренной сигареты.

Только один человек в доме мог позволить себе курить, где ему заблагорассудится.

Мила на секунду прикрыла глаза. В груди неприятно жгло, давило. Хотелось, как в фильмах ужасах, залезть туда рукой и вытащить черноту, что не давала спокойно жить.

Девушка не таилась. Она знала, что Глеб услышит её приближающиеся шаги.

Как она и предполагала, он стоял у самого окна, открыв одну секцию, и выпускал дым. Широкие плечи снова привлекли внимание Милы. Она любила к ним прикасаться, любила оглаживать, чувствовать крепость мышц.

– Мила, замерзнешь.

Он не повернулся.

Губы Милы тронула грустная улыбка. Он знал, что это она… Сердце заныло в удвоенной силой.

– Я подготовилась.

Её слова вызвали интерес, и мужчина обернулся.