В день Пасхи мы пришли к церкви пораньше, и смешались с большим количеством верующих. Ждать пришлось долго, но вскоре мы услышали звон колоколов. Все повернулись и посмотрели в сторону двери, из которой, покидая храм, выходил батюшка со своими помощниками. Он величественно спускался по лестнице. Я подумала, что он больше напоминает царя из сказок, чем священника. Батюшка был облачен во все золотое, его верхняя одежда обрамлена золотыми узорами, которые резво сверкали на солнце и пускали маленьких солнечных зайчиков. На голове у него был высокий головной убор, митра, а на шее висел большой золотой крест. Спустившись по лестнице, батюшка принялся идти по ряду, вслух произнося молитвы, опрыскивая прихожан святой водой. Когда священник поравнялся с нами, мне стало очень не хорошо, от чтения молитв мне и раньше становилось дурно. Но в последнее время эта реакция усилилась. Естественно, родители об этом ничего не знали. Как всегда, я просто стояла, стараясь не упасть от сильного головокружения. И вот он брызнул мне в лицо святой водой, и я почувствовала, как мое лицо начинает гореть, вода как будто прожигало мне кожу. Это была невыносимая боль, но на коже не было, ни следов от ожогов, ни чего, чтобы могло вызвать такую боль. Покрепче стиснув зубы, чуть не прокусывая губу, я терпела, думая, что если закричу и скажу, что мне больно, люди подумают, что в меня вселился демон, и святая вода с молитвой пробудила его истинный облик. Терпеть мне пришлось не долго, он быстро закончил, поэтому я поспешила стереть остатки жидкости с себя и покинула это место.

Дело близилось к обеду, и мы поехали на кладбище. Хотя я и не люблю похороны и всё, что с этим связано, но на кладбище я чувствовало себя спокойной. В детстве я любила ходить по нему и читать имена умерших на надгробиях, а также высчитывать, сколько они прожили. Весьма сомнительное увлечение для ребёнка, но мне это было интересно.

Мои родственники отправились к столу, расположенному рядом с могилой покойной прабабушки. Мне было не интересно находится в компании взрослых людей, надев наушники, я просто гуляла по кладбищу, чувствуя себя абсолютно спокойно и свободно. Неожиданно мою идиллию прервала девочка, неизвестно откуда возникнувшая на пути. Я попыталась обратиться к малышке, но она была погружена в свои мысли, неотрывно смотрела на фигурку маленького ангелочка, водружённого у основания могилы. Малышка выглядела лет на семь. На ней была одета красивая юбочка нежно-розового цвета, беленькая футболка, сверху накинута мешковатая кофта, такого же цвета, как юбка. На ногах красовались белые гольфы с кошачьими мордочками. Обута она была в белые кроссовки, слегка испачканные грязью. Я попыталась прикоснуться к её плечу, чтобы спросить, что она тут делает и почему стоит одна. Но впала в ступор, когда увидела, что моя рука прошла сквозь девочку. Наверное, почувствовав мою попытку прикоснуться к ней, она обернулась и посмотрела на меня. Черты лица, обрамлённого светло-русыми волосами, были не четкими. Зато на их фоне отчётливо выделялись ярко-голубые глаза.

– О, ты меня видишь? Наконец-то. Вот ты и сможешь мне помочь, – тихо сказала она.

– Что? – в недоумении спросила я.

– Никто меня не видит, а ты видишь. Ты то и сможешь мне помочь.

– Почему тебя никто не видит? Ты же вот стоишь.

– Потому что меня здесь нет.

– Не поняла, – изумилась я.

– Сейчас со стороны выглядит так, будто ты разговариваешь с пустотой. Да, ты определенно другая. Ты особенная, так или иначе, ты обязана мне помочь.

– И чем же? – почему-то я не особо испугалось а, может быть, уже привыкла, кто знает.

– Мне нужен мой мишка, пожалуйста, принеси мне его!

– И где я его возьму?

– Не знаю.

– А где ты его видела последний раз?

– Когда ждала поезда из Рязани. Я стояла на платформе вместе с мамой и своим мишкой, но у него неожиданно отклеилась бусинка, которая была глазиком мишки, и покатилась на рельсы. Я побежала следом, и почти достала его, но меня ослепил яркий свет. После, ничего не помню. Вокруг была одна лишь пустота. Очнулась я уже здесь, рядом с надгробьем, на котором было написано мое имя и я чувствую, что мне просто необходим мой мишка. Пожалуйста, принеси мне его, умоляю, – ее голос звучал тревожно, было ясно, что она сейчас расплачется.

И тут до меня дошло, это был не просто дух, я разговаривала с покойницей. Этот факт, несмотря на все остальное, меня сильно испугал. Мне хотелось поскорее уйти оттуда, и как только я хотела со всех ног бежать отсюда, куда глаза глядят, то поняла, что не могу сдвинуться с места. Мои ноги, будто приклеились к земле, не давая сделать и шагу.

– Ты же не думала сбежать от меня? – злобный голос прозвучал у меня за спиной.

Обернувшись, я увидела, что некогда прекрасную и миленькую девочку окутывал черный туман, а сама она становилась все больше похожей на труп. Это был ее истинный облик. Пересилив свой страх, я попыталась найти выход из сложившейся ситуации.

– А я уже хотела отправляться на поиски твоего медведя, – с уверенностью в голосе, но со страхом в сердце сказала я.

– А, ну раз так, иди,– ответила она.

Я почувствовала, что мои ноги вновь свободны, теперь я могла ходить и, решив воспользоваться случаем, и уйти, развернулась и быстро зашагала в сторону выхода из этого жуткого места.

– И помни… ты обещала, – раздалось у меня за спиной.

Прошло примерно двадцать минут и мои родственники вернулись к машинам, чтобы разъехаться по домам и продолжить застолье уже в более комфортной обстановке. Я уже сидела на заднем сиденье плотно пристёгнутой ремнём, который готов был отрезать мне голову при резком движении, потому что я была маленькая, ожидая остальных. Вся эта ситуация так сильна меня напугала, что я больше не собиралась отходить от родителей далеко и возвращаться на кладбище я уже не собиралась. Все наконец-то расселись, и мы двинулись по дороге. Посмотрев в лобовое стекло, я окинула взглядом место, в которое не планировала приходить больше никогда. И ужаснулась, увидев, что это девочка стояла у могилы и смотрела прямо на меня и тут же в моей голове прозвучала фраза: "И помни………. ты обещала".

Пасха закончилась. И все зажило в привычном ритме, я старалась больше не ходить мимо этого кладбища и мне это удавалось. Я жила на приличном расстоянии от этого проклятого места, но с того дня, постоянно, по нескольку раз, я слышала одну и туже фразу, которая с каждым разом становилась все зловеще и зловеще. Я не могла этого терпеть, этот голос был в голове, он мучал и преследовал, напоминая о том, что я должна сделать. Не выдержав больше, я купила небольшого медведя в магазине, так как найти именно ее игрушку, не представлялось возможным, и, набравшись храбрости, пошла на то злополучное кладбище, чтобы отдать ей ее вещь и эта маленькая мерзавка, наконец-то, оставит меня в покое.

Я не собиралась с ней разговаривать или хотя бы смотреть в глаза, решительно и без колебаний подошла и положила медведя ей на могилу, предварительно набравшись смелости и долго уговаривая себя.

– Я выполнила свое обещание, – с радостью и облегчением сказала я.

И тут же удалилась. Уже на выходе из кладбища, я услышала:

– Спасибо.

Я не стала оборачиваться, лишь немного улыбнулась и ушла прочь за солнцем домой, где меня ждал ужин.

Больше никаких голосов я не слышала и никогда не видела эту девочку. Я знала, что она теперь там, где должна быть.