8

С каждым днем мне становилось все хуже и хуже. После всего случившегося я стала бояться не только окружающий меня мир, но и саму себя. На меня в зеркало смотрит абсолютно другой человек, незнакомец. Тело чужое, голос не твой, ты лишь зритель, которому достались места в первом ряду, и безысходность, которая приходит с пониманием, когда ты не знаешь, что делать и как выйти из сложившейся ситуации. Я не осознавала, что происходит. В груди постоянно колит, голова раскалывается, как будто что-то сидит в ней, желая поскорее выбраться на свободу. Ни таблетки, ни уколы, ни специальные процедуры не могли мне помочь, в добавок ко всему в моей голове ежечасно крутились все те же вопросы, на которые, как я думала, никогда не найду ответы. Я постоянно спрашивала себя: Кто я? Каково мое предназначение в этом мире? Что мне делать? Я осознавала, что никогда не вернусь к привычной жизни, и ничто не сможет стать прежним, хорошо это или плохо, трудно было сказать. Может, это предзнаменование, что скоро случится что-то невероятное, но бесспорно прекрасное или все обернется катастрофой. Мне немного стыдно, что я впала в панику, хотя всегда стараюсь сохранять холодность и рассудительность. Но людей пугает то, что они не могу понять, так произошло и со мной. Это одна из стадий и, полагаю, скоро придет и принятие. Чувство потерянности преследовало меня. Я все чаще убегала и пряталась, не знаю, толи от проблем окружающего мира, толи от самой себя. Углубилась в чтение и много спала, потому что лишь в эти моменты, я могла ощутить себя нормально и хоть на немного, но вернуть себе те обыденные деньки, что потеряла. И единственное, что меня спасало это музыка. И в один из таких дней, я гуляла по своей любимой аллее, уйдя от реальности вместе с моими любимыми песнями в наушниках, лишь тогда, чувствовала себя по-настоящему счастливой, немного пройдя по тропинке, которая вела в самую дальнюю ее часть, была одинокая скамейка, окруженная деревьями, которые успели образовать заросли. В этом маленьком кусочке, отрешенном от мира, я любила проводить все свое свободное время. Обычно сидела и читала книгу, пока не приходило время, уходить домой. Я ценила эти моменты. В тот день мне также охватило желание прийти к этой скамейке. Атмосфера там, по-прежнему царила просто великолепная: была весна, хоть и уже довольно ярко светило солнце, на улице все еще было прохладно. Но такая погода мне очень даже по душе. Тихий и прохладный ветерок трепетал деревья, напоминая больше легкий шепот. В воздухе витал аромат талой, мокрой земли и пожухлой листвы. Вокруг было безлюдно, это место полностью оторвано от внешнего мира, совершенно другая реальность. Узкая протоптанная тропинка, словно вела меня куда-то, в мир полный тайн и приключений, будто нора из "Алисы в стране чудес". Переступаешь эту ели заметную границу, и на душе становится так свободно и легко. Когда играет твоя любимая музыка, полностью изолируя тебя от внешнего мира, ты полностью погружаешься в себя и можешь за эти четыре минуты, пока поет любимый исполнитель, отбросить все вопросы, важные философские мысли и сосредоточиться на ощущениях на сердце, которые с каждой нотой все сильнее нарастают внутри. Да еще идя по узенькой дорожке, надеешься убежать в самую глубь и в конце своего пути найти то, что действительно нужно. Такие моменты я очень берегла и не хотела ни с кем делить их, они принадлежат только мне.

Добравшись до скамейки, я стала размышлять о себе и о том кто живет внутри меня, пыталась понять: Что значит внутренне «Я»? Почему важно принять себя такого, какой ты есть?

Но каких бы советов я себе не давала, все равно не могла заставить себя убедить, что являюсь нормальной, с точки зрения общепринятого. И вроде подбадривала и говорила, что у всех у нас бывают черные полосы в жизни, я знаю, что в мире есть люди, которым сейчас гораздо хуже, чем мне, но жалеть себя не перестала, от этого считала себя ещё более ничтожной. Появлялось острое чувство просто исчезнуть из этого мира или убежать и начать новую жизнь с чистого листа.

Неожиданно мои самокопания прервал незнакомец, который с глухим треском сел на покосившуюся скамейку. Я была так сильно погружена в себя, что почти и не заметила его, того, кому без особых усилий удалось слиться с окружающей обстановкой и быть настолько бесшумным, что, если бы не прогнившая древесина лавочки, то я бы и вовсе не заметила его присутствие. Средний рост, лицо, подававшее первые признаки старости, но большие черные очки мешали рассмотреть его лицо более детально. Да, и одет он был слишком серо и просто: серое пальто с двумя рядами пуговиц, брюки классического и прямого покроя, на ногах туфли и, судя по величине обуви, размер у него был где-то сорок пять. На голове также простенькая серая шляпа, из которой ели-ели выглядывали пряди черных волос.

Мое воспитание заставляло меня придерживаться строгому правилу: не разговаривать с незнакомцами. Но меня удивило, что он вообще пришел сюда. Это место я посещаю уже второй год, с тех пор как нашла его, и никогда не видела, чтобы кто-либо приходил сюда. Мне в голову сразу стали лесть плохие мысли о том, что он следил за мной и хочет украсть, а вернуть за деньги или еще похуже. Я начала собирать вещи, дабы, схватив резко рюкзак, побежать оттуда прочь. Но этот таинственный незнакомец сам поспешил удалиться, лишь положив на скамейку маленькую коробочку, больше напоминающую маленькую шкатулку. Я заметила это и, схватив ее, помчалась вслед за тем человеком, чтобы вернуть ему то, что он оставил, но не успела. Стоило незнакомцу зайти за поворот, как он тут же исчез, словно и не было его вовсе. А запыхавшись, так и осталась стоять посреди тропинки, окидывая взглядом сад, поняв, что найти его мне не удастся, вернулась к скамейке. Вдруг он поймет, что забыл коробочку и придет, чтобы забрать. Хотя, если честно, мне бы не хотелось, чтобы он возвращался, было в нем что-то такое, что сразу отталкивало.

Посидев там еще несколько минут, я собиралась уже уйти, так как меня дома ждала уборка и школьные задания, которые я сделаю максимум за два часа, а потом оставшиеся время пока не лягу спать в 2 или 3 часа ночи потрачу на чтение или попробую написать пару строк, если будет настроение. Но уходя, я в последний момент вспомнила про шкатулку незнакомца, меня переполнило жуткое любопытство, хотя я и сомневалась. Стоит ли брать чужую вещь? А вдруг он вернётся за ней и не найдёт? Или так внутри может быть что-то опасное? Стоя здесь и задаваясь множеством вопросами, я поняла, что всё равно ни к чему не приду. Открыв коробочку, я обнаружила перстень с ярко-голубым камнем. Он сиял ярче всех камней мира, прекраснее северного сияния. Сам камень был обрамлен какими-то символами и знаками, там было пару крестов и лоза, на которой распускались розы. Мне захотелось примерить мою неожиданную находку, тем более он идеально подходил мне на указательный палец. Но не успела я толком надеть перстень, как ощутила резкий звон в ушах и головную боль, по моим барабанным перепонкам, будто били молотком, а в голове начали мелькать кадры: там был ребенок, окутанный синем пламенем, и его держали такие же горящие руки, на одном из пальцев было это самое кольцо. Все прошло так же быстро, как и началось: картинка исчезла, и все вернулось в норму. На один миг мне показалось, что я уже видела этот перстень. Он уже был у меня, и я носила его. Но почему мне так казалось, не понимала.

Вдруг подул сильный ветер, он поднял с земли несколько пожухлых листьев и закружил их в прекрасном танце, небо было все такое же чистое, оно отражало полную гармонию. И в очередной раз подумала про себя: «Как же иногда хорошо быть одной».

Ближе к вечеру я вернулась домой. Там, в саду, забыв полностью о времени, я стояла и наслаждалась видом. В какой-то момент мне пришла в голову мысль, что все не так уж и плохо, чем я думала. Сделав ежедневную рутину, я легла спать, так как сильно вымоталась. Кольцо я решила не снимать. Меня не покидало острое чувство, что я уже видела этот перстень и ощущала, будто он принадлежал именно мне. Стоило только устроиться поудобнее, как я тут же погрузилась в глубокий сон. С одной стороны мне нравилось спать. Хотя, кто не любит хорошенько поспать и развалиться от безделья на мягком матрасе? Потому что только во сне я могла отбросить все проблемы, убежать от них. С другой стороны мне не нравилось спать, потому что в основном снились кошмары. Был и другой особенно выделяющийся для меня недостаток: когда тебе одиноко и у тебя никого нет, кто бы мог быть рядом во время болезни или во время вот этого короткого периода между сном и бодростью, ты ощущаешь настоящее одиночество. Когда засыпаешь в кровати, хочешь иногда ощутить человеческое тепло и объятия, но никого нет рядом, и даже не помнит о тебе, чтобы написать перед сном и спросить, как прошел день. В итоге, ты так и засыпаешь на холодной постели, чтобы утром, посмотрев в зеркало, улыбнуться себе и сказать, что все супер и будет прекрасный день. На самом деле все это обман и в этом случае лжешь ты самому себе, глубоко внутри понимая, что ничего не хорошо. Но спать я все равно любила, хоть иногда лунатила, чем сильно пугала иногда своих соседей, когда ночевала вне дома. это могло быть связана со стрессом или чем-то похожим, поэтому мама обратилась к врачу. Врачи подтвердили, что моей жизни ничего не угрожает и я абсолютно обычная без всяких особенностей и патологий, но объяснить причину самого явления они так и не смогли. С другой стороны, мало что ли у нас людей, которые лунатят? Что в этом такого. Когда мы остались с моим врачом наедине, я поведала ему всю свою историю жизни, которая была не самой радужной, а местами даже жуткой, тогда он сказал, что лунатизм может также происходить вследствие психологических травм, затем спросил, нужна ли мне его психологическая помощь. Я ответила, что столько лет прекрасно справлялась сама и сейчас способна выстоять без чьей либо помощи, доктор тогда на меня очень удивленно посмотрел и сказал, что никогда на своем опыте ему не попадались такие сильные дети, способные перенести подобное. Я бы предпочла не вдаваться в подробности своей жизни, ведь все необходимое вы узнаете по ходу истории, а что-то я бы предпочла навечно унести с собой в могилу.

В эту ночь я, как по будильнику, встала в три часа. Обычно просыпаюсь бессознательно, так и остаюсь в состоянии сна, то есть хоть тело и двигается, разум этого не осознает, что, по сути, и называется лунатизмом, но тогда в глаза бил очень яркий свет, который заставил меня проснуться и нехотя открыть глаза. Меня окутало синее пламя, то самое, которое я видела в видения, и именно им горел стадион. Хоть это был и огонь, он меня не жег, я не чувствовала боли. Пламя было не горячим, будто его и не было вовсе, кроме того на коже не оставались следы ожогов. Я терялась в догадках и сомнениях. Меня ослепил яркий голубой свет, это мерцало кольцо, которое я не сняла перед сном. Вдруг его свет устремился в одну точку. Я встала с кровати и пошла туда, куда указывала кольцо, но остановилась, увидев перед собой мутную тень, лишь отдаленную напоминая человека.

– Ну, здравствуй, Деланея, – произнесла тень.

– К…кто ты?– нервно спросила я.

– О, дожили, саму себя не узнаешь.

– О чем ты?

Неожиданно туман начал рассеиваться и на меня смотрела я сама, моя точная копия. Но стоило лишь лунному свету осветить ее лицо, как тут же я поняла, что что-то не так. Хотя лица у нас были одинаковыми, но в глазах просматривался гнев и злоба, тень излучала убийственную ауру и выглядела очень устрашающе.

– Я-это ты, а ты-это я, – показывала она пальцем, то на себя, то на меня.