– Дэниел! – радостно воскликнула Софи и обняла его.

Разница в их росте была довольно немаленькая, ему до двух метров не хватало совсем чуть–чуть, так что Софи было не так просто обнять Дэна за плечи, и она просто обхватила его за талию, а тот довольно улыбнулся и чмокнул ее в макушку.

– Вы хоть на часы смотрели? – сказал он, поправив светлые, почти белые, волосы, что опускались ему до шеи. – Почему вы не в школе? У нас первым физика, Корбелл нас убьет.

Дин глянул на городские часы.

– Уже опоздали.

* * *

Вся четверка стояла у кабинета.

– Ты всегда побеждаешь! – шепотом ругалась Гелла. – Дэн, ты телепат что ли?

– Это же камень-ножницы-бумага, победить очень просто, – улыбнулся парень. – Давай, стучи в дверь.

– Но тебя она больше любит и ругать не станет, – пробурчала Гелла. – Ты же у нас самый умный и все такое. Мог бы и поддаться.

В естественных, да и любых других, науках Дэниелу действительно равных не было, именно за этот факт учителя прощали ему абсолютно все. А его волшебная аура защиты распространялась и на друзей.

Гелла тихонько постучала в дверь три раза. Она не открылась. Девушка постучала снова. То же самое. Тогда она медленно приоткрыла ее и заглянула внутрь. В классе все сидели и болтали, такого на уроках физики просто не могло быть. Половина ребят взглянула на Геллу, которая сунулась в класс.

– Давай скорее! Она вышла! – крикнула одна из девчонок.

Гелла отошла от кабинета, взглянула на троих друзей и поманила их рукой.

Ребята вбежали в класс и разложили учебные принадлежности. Расположились они на двух последних партах. Софи села с Дэном, а Гелла подсела к Дину.

Кабинет был невероятно большой. На стенах висели различные плакаты с формулами и законами физики. А на столе у доски всегда стояли интересные и необычные приборы. Стены в классе были нежно-зеленого цвета.

Буквально через пару секунд, после того как они расположились, в классе воцарилась идеальная тишина. Вошла очень пожилая женщина. Своим телосложением, она напоминала шкаф, это из–за ее очень широких и больших плеч и невероятно высокого роста под два метра. У нее была очень бледная кожа, а глаза были черные и маленькие, словно прищуренные. Звали ее миссис Корбелл. Учительница почти всегда надевала серую юбку и светло–коричневый пиджак с бордовым шарфом. Ее длиннющий нос часто подрагивал вместе с крохотными овальными очками, когда она злилась.

«Все–таки у нее проблемы со вкусом… Ей бы пошло черное…» – подумала Софи в очередной раз, завидев ее наряд.

– Открываем учебники на странице двести сорок три и читаем лекцию, – прогремел голос учительницы.

Странички зашелестели, затем вновь стало тихо.

Гелла подперла голову ладонью, и глаза ее медленно забродили по строчкам. Тело начало тяжелеть, и она клюнула носом прямо в учебник. Но затем, вздрогнув, выровнялась.

– Ты чего? – Дин оторвался от чтения.

– М–м–м? – промямлила Гелла, зевая.

– Не выспалась?

– Ага…

– Причина та же?

Гелла кивнула, тихо вздохнув.

– Да. Я не понимаю, почему всегда это мне снится? Кто все–таки этот человек, которого я вижу?

– Понятия не имею… – пробубнил Дин, перелистывая страницу. – А ты как–то сказала, что всегда высыпаешься, даже не смотря на этот странный сон. Никаких новых деталей в нем нет?

– Нет, – ответила она. – Все так же. Надоело.

– Как же твое снотворное?

– Не помогает уже пару месяцев как.

Гелла зевнула и продолжила читать весь оставшийся урок.

Прозвенел звонок.

– Свободны! И пошевелевайтесь! – учительница, старалась приглушить суетливый шум учащихся.

Подростки собрали учебные принадлежности и были свободны минут на пять.

– Давай скорее, Гелла! – крикнула Софи, выходя из класса с Дэниелом.

Дин поторопился к выходу, но, обернувшись, увидел, что Гелла собирает вещи не особо быстро. Он подошел к ней и положил руку на плечо, одарив обеспокоенным взглядом.

– Как ты?

– Все в порядке… – еле слышно сказала она. – Просто, знаешь, я не понимаю, что значит этот сон. Я до сих пор не могу в этом разобраться. Даже врачи ничем мне не помогли. Снова. Вчера вновь была на приеме. Разводят руками.

– Может, тебе стоит принять это как должное? – ответил Дин. – Иногда чем больше думаешь о проблеме, тем сильнее она тебя гложет.

– Ты так думаешь? Меня всю жизнь преследует такое чувство, будто я что–то делаю не так, я не понимаю. Я просто хочу, чтобы это кончилось.