Глава 5

Прошло несколько недель. Страсти вокруг романа Никиты и Ольги стихли. Оля начала встречаться с парнем из одиннадцатого класса, и оба остались довольны этим положением. Но что-то мне подсказывало, что она, ни на секунду, не переставала думать о Никите. А его, по моим наблюдениям, это вообще не волновало. К тому же, если верить средствам массовой информации в лице скучающих школьниц, то он переспал почти со всеми девчонками из одиннадцатого класса. Нет, он не перестал общаться с Ольгой, но их общение было таким холодным, что мне было ее жаль.

В класс я зашла за пять минут до звонка, в нем царила тишина, и это, несмотря на то, что почти все были на своих местах. Одноклассники сидели понурыми и растерянными. Однозначно, я что-то пропустила. Никита уже сидел за партой, уткнувшись в телефон.

– Привет. Что случилось? Кто умер? Все с траурными моськами сидят.– Пошутила я шепотом, чтобы не нарушать тишину.

– Олька,– произнес Никита, не отрываясь от телефона.

– То есть?– Не поняла я, уставившись на него.

– Она умерла,– пояснил он шепотом.

Эти слова повисли в воздухе. Моя шутка про траурные лица, оказалась неуместной… Я же ее вчера видела, она не выглядела умирающей.

– От чего?– Единственное, что я смогла из себя выдавить.

– Никто не знает, засыпала здоровой, а утром уже не проснулась.– Никита, наконец, отложил телефон, и посмотрел на меня. Он казался растерянным.

– Это несправедливо,– я прошептала в ужасе. От чего же она умерла? В голове не укладывалось, что ее больше нет.

Уроки в классе отменили до похорон. Мы не были готовы потерять одного из нас, тем более в таком возрасте. Но жизнь продолжалась. Хоронили ее через два дня, в день похорон мы всем классом пошли проститься с ней и проводить в последний путь. Конечно же, нужно отдать дань покойной, но от мысли, что я увижу ее мертвую, меня кидало в дрожь. С детства боялась подходить к открытым гробам. Родители Ольги разрешили подходить к ней по одному, это пугало меня не меньше. Я до последнего пропускала одноклассников, пока не осталась последней.

– Давай, я тебя буду ждать на улице,– вышла Маша из комнаты, где стоял гроб.

Перед комнатой, я еще сомневалась, но взяв себя в руки, зашла с мыслью, что положу гвоздику и сразу же уйду. Я подошла к гробу и посмотрела на Ольгу. Несчастная. Совсем не похожа на мертвую, казалось, она просто спит. Но она не дышала. Я протянула руку, чтобы положить цветок к остальным. И вдруг почувствовала касание к своей ладони, крепкую руку на моей, а потом в глазах потемнело, перехватило дыхание, подкосились ноги, сердце бешено колотилось. Тело от шока стало ватным. Я машинально посмотрела на Олю, ее зрачки были невозможно увеличены.

– Он тебя не спасет,– прошипела неестественно она.

У меня закружилась голова. В этот момент меня кто-то взял за плечи, я закричала. Все, кто находился в доме, собрались вокруг меня. Я посмотрела на Олю, она лежала в своем гробу, как ни в чем не бывало. Меня вывели на улицу. Только на улице, сообразила, кто меня взял за плечи. Это был Никита. От шока я отходила еще долго. Меня бил озноб. Кто-то из взрослых вынес мне стакан воды и таблетку успокоительного. Мы с Никитой вышли со двора, сели на бревна вдали от людей. Успокоительное подействовало не скоро. Меня била дрожь, когда выносили ее гроб из дома, когда люди медленно двинулись в сторону кладбища. Не смогла совладеть со своим страхом, когда вокруг ее дома совсем не осталось людей. Рядом сидел Никита, обнявши меня за плечи.

– Так стыдно,– прошептала я.

– Не думай об этом,– тихо ответил он.

–Меня дома убьют,– оценивала масштабность катастрофы. В этот момент к нам подъехала машина Людмилы Викторовны.

– Хватит уже тут сидеть, горемыки,– произнесла она.– Давай по домам развезу.– Никита встал с бревен, потянув меня за собой. В машине мы ехали молча. Первым по маршруту был мой дом. Как только она остановилась, я выскользнула из машины, поблагодарив за помощь.

Как я думала, дома меня ждал грандиозный скандал. Новости разлетаются быстро по нашему селу. Я выслушала целую лекцию о том, что я истеричка и позорю семью… Решив не ругаться с мачехой, я молча выслушала ее новые претензии, и отправилась к себе в комнату. Рука в том месте, где сжала ее Оля, безумно болела. Я приподняла рукав и увидела отпечаток ладони. Меня снова погрузило в шок. Значит, мне не померещилось. Это реальность. Без сил я рухнула на кровать и, понимая, что скоро в доме станет темно, тут же включила бра. В комнату вошел папа.

– Милая,– сел он на край кровати, рядом со мной.– Как ты себя чувствуешь?

– Папочка,– почти шепотом произнесла я.– Все хорошо.

– Доченька,– папа гладил мою голову, от его теплого прикосновения становилось легче.– Я рядом с тобой. И поддержу тебя в любую минуту. Не замыкайся в себе, пожалуйста.

– Хорошо,– согласилась я.

– Тебе снятся кошмары, а ты об этом не говоришь,– начал неуверенно он.– Теперь нервный срыв на похоронах. Что происходит, доченька?

– Я не знаю,– призналась я, не став юлить.