Первая жертва Антона Стойко попалась на крепкий крючок. Поставив Дуле первую партию растительного масла, он предложил дальнейшее сотрудничество на таких же условиях. А уже через десять дней сам Дулеев, разрывая телефон, просил о следующих, более крупных партиях товара. «Клиент созрел», – подумал Антон и начал раскручивать план Жука.

Посетовав на огромную конкуренцию и слишком лояльную политику в оплате товара для компании «Меркурий», он заявил, что в дальнейшем будет сотрудничать с Дулеевым только на условиях предоплаты. А тому масляные успехи настолько вскружили голову, что он сразу же согласился. Умоляя никому больше из крымчан не поставлять продукцию от «Лагоса», ассортимент которого, кстати, за это время значительно расширился, он вытащил, откуда только можно было, все сбережения и заказал огромнейшую партию товара. Деньги пришли на расчетный счет фирмы «Лагос» на следующий день. Обналичив их в банке и одновременно конвертировав в доллары, Стойко прыгнул в машину и сразу же отправился домой. Ни фирма, ни секретарша его больше не интересовали.

На душе было гадко и муторно.

«Ну я и сволочь, взял и обобрал человека до нитки. Зато теперь все, с Жуком я в расчете, налажу свой бизнес и начну честно (только честно!) зарабатывать себе на жизнь», – вглядываясь в дорогу, размышлял Стойко.

Жук встретил его радушно. Подробно отчитавшись, Антон передал ему все банковские выписки и деньги и приготовился откланяться. Антон хотел как можно быстрее избавиться от обременительной компании Жука и ощущения причастности к подлости. Однако, похоже, успех не просто впечатлил криминального авторитета, но и вдохновил его на новые авантюры. С волчьей улыбкой он хлопнул Стойко по плечу и засмеялся.

– Слышь, братан, а вот тут подумал, ведь так можно неплохие бабки рубить! Да мне, чтобы такой навар сгрести, надо месяц толочься, голову подставлять, а тут – пару дней, и дело в шляпе! – пробасил Жук и так дико заржал, что у Антона пошел по коже мороз. – Мы теперь с тобой всех лохов по стране покидаем! Что скажешь? Я тебя заценил.

– Но, – от растерянности Антон не знал, что сказать, – мы так не договаривались. Я же свое отработал. У меня собственный бизнес, я хочу заниматься им.

– Хотеть и договариваться здесь могу только я, – рявкнул Жук и так посмотрел на Стойко, что у него внутри все сжалось. – Все, точка! Иди к своей бабе, отдышись, побалуйся малость. Надо будет – я тебя сам найду.

В тот вечер на улице моросил промозглый осенний дождь. Качая деревья, дул сильный, порывистый ветер. Не застегивая куртку, Антон обреченно вышел на улицу и посмотрел в небо. Темное, затянутое, пустое. В этот момент, словно издеваясь, лист клена пролетел мимо и, закружив, залепил Антону мокрую грязную пощечину. «Даже природа сегодня против меня», – с горечью подумал Стойко.

Свежий, прохладный ветер, яркие огни вечернего города вызывали у него пронзительную ностальгию по чему-то далекому и навсегда потерянному. Сердце парня сжалось от боли и злой обиды. Захотелось крепко обнять жену, зарыться в ее ароматные шелковистые волосы и ни о чем больше не думать. Словно все случившееся было во сне. В далеком, неприятном и рассказанном не им. Только Лиля, только она одна может снять хоть немного той боли, которая разрывала его душу. «Нет!!!» – вздрогнув, закричал Антон и посмотрел в небо. Он понимал: даже речи не может быть, чтобы переложить хоть частичку своих проблем на ее хрупкие женские плечи.

Успев забежать в уже закрывающийся универмаг, Антон купил для Лили огромного мягкого тигра и, резко прибавив газ, поехал туда, где его всегда с нетерпением ждали.

– Я вырвусь, вырвусь! Все уладится! – сквозь зубы твердил он себе.

Несколько дней Антон ходил сам не свой. Однако привычная суета рабочих будней захватила и немного отвлекла его от дурных мыслей. После сентябрьских катаклизмов бизнес постепенно начал налаживаться и даже подниматься вверх. Казалось, что все произошедшее совсем недавно было только дурным сном.

В начале ноября, чуть раньше обычного, выпал первый снег. Чистый, пушистый, свежий. Глядя в окно, Антон надеялся, что этот снег станет символом начала его новой жизни, которую он тоже хотел начать с чистого листа.

Наблюдая за мужем, Лиля словно прочла его мысли.

– Знаешь, Тошенька, теперь и в нашей жизни будет все самое светлое!

– Ты о чем? – вздрогнув от услышанного совпадения, спросил Антон.

– О том, что ты теперь не будешь больше ходить серый и пасмурный, как эта паршивая, грязная осень.

– Ты так не любишь осень?

– Нет, я так люблю тебя! Но я больше всего люблю весну!

– Солнышко, я всю жизнь посвящу тому, чтобы всегда, независимо от времени года, в твоей жизни была весна.

Но, видимо, Богу угодно было послать Антону еще не одно испытание. После, казалось, нескончаемой череды новогодних праздников, когда все будто бы стало налаживаться, раздался неожиданный телефонный звонок.

– Привет, фраерок! – пробасил незнакомый голос.

– Кто это? – удивился Антон, глядя на незнакомый номер. – Честно говоря, не узнаю.

– Если не узнаешь меня, скоро перестанешь узнавать и остальных, – нагло ответил звонивший.

Похолодев, в жилах Антона застыла кровь. Он понял, кто ему звонит. Это был Жук.

– Слушаю вас, – упавшим голосом ответил Стойко.

– Значит, так, – рявкнул авторитет, – если ты такой забывчивый, то я тебе напомню, что ты мой должник, а долги, парнишка, надо отдавать. Иначе… А иначе не надо. Короче, давай подгребай ко мне завтра вечером, надо с тобой побазарить.

Сердце Антона сжалось.