– Но ведь вы говорили, что мы в расчете… – с чувством надвигающегося на него ужаса пробормотал он.

– Хозяин барин, слово дал, слово взял! Не тебе меня учить. Мне от тебя много не надо, и за работу я хорошо плачу. Дурак ты парень, такой талант имеешь и не пользуешься им, – назидательно произнес Жук.

– Да какой еще талант, – вяло попытался возразить Стойко.

– Башка твоя дурная и есть твой наиглавнейший талант, понял? Все, завтра чтобы был! – приказал Жук и отсоединился.

Так волею случая Антон оказался втянут в серию организованных и разработанных Жуком акций возмездия. А поскольку обидчиков у «бедного» Жучка было много, Стойко пришлось побывать почти во всех уголках страны и даже далеко за ее пределами. Почти год Антон занимался финансовыми аферами. На смену протесту пришло смирение. Довольно долго его терзали муки совести. Впрочем, узнавая жертв предстоящих кидков ближе, Стойко в большинстве случаев видел отпетых мерзавцев, заработавших свои капиталы вовсе не у заводского станка. Пораскинув мозгами, он в конце концов успокоился. На смену жалости пришло отвращение. Сравнивая себя с главным героем известного фильма «Берегись автомобиля» Юрием Деточкиным, он находил определенное сходство. С одним лишь «но»: киношный борец за справедливость перечислял деньги на нужды детских домов, а он – бандитам. Однако это было не в его власти.

В бригаде Жука об «акциях возмездия» не знал никто. Это было одним из его основных условий. Если бы братки узнали о левых доходах шефа, минующих кассу общака, Жуку предъявили бы бо-о-о-льшущие претензии! Это было не по понятиям, а за их нарушения в мире криминала принято предъявлять особый счет.

За это время финансовое положение Стойко значительно улучшилось. Жук сдержал свое слово, щедро поощряя подельника. Антон покупал жене дорогие подарки. Летом они вместе с Лилей провели великолепный отпуск в Египте.

Основательно встав на ноги, Антон выкупил у Ростика долю его бизнеса, став полноправным владельцем маленького магазина. Торговля стала живее и начала приносить вполне приличный доход. Но, сообщая жене об успехах своего предприятия, Антон всегда плюсовал и те немалые дивиденды от финансовых каруселей, которые ему жаловал Жук.

За это время заметно изменилось отношение свекра к Антону. Одиозный и властный, с зятем Валентин Николаевич вел себя подчеркнуто вежливо, даже почтительно. Стараясь сгладить недоброе начало знакомства, он приглашал их к себе в гости, звал зятя с собой на рыбалку. Это забавляло Антона, однако забыть пережитые обиды и унижения он не мог.

Прошло полтора года.

Как-то, ближе к Новому году, Антон возвращался из очередной «акции возмездия». Комфортно устроившись в кресле самолета Рига – Минск, он размышлял о том, что необходимо еще сделать. Из Минска он должен был добраться поездом до Могилева. Направляясь куда-либо и покидая это место после удачной «работы», Антон всегда старался запутать свои следы. Так было и сейчас. Положив на колени набитый валютой кейс, он попытался расслабиться. Но на душе почему-то было тревожно. Обналичив деньги в Риге, он должен был еще снять крупную сумму со счетов «его фирмы» в Минске и уже после этого спокойно пересечь границу на собственной машине, которая ожидала его в Бресте. Лететь на самолете и проходить через таможню с крупной суммой валюты он никогда не решался. Так и сегодня. Утром он завершил одну из самых крупных сделок за весь период его «работы». Но это его не радовало. Ему не терпелось поскорее вернуться домой и наконец-то поставить Жуку решительный ультиматум: больше он в эти игры не играет. Он даже продумывал версию пошатнувшегося здоровья, а то и вовсе бегства из города. От навязчивых мыслей голова Антона просто раскалывалась. Он хорошо понимал, чем для него может обернуться отказ от сотрудничества с криминальным авторитетом, но поступить по-другому не мог.

Задумчиво глядя в иллюминатор, Стойко мечтал об одном: поскорее вернуться домой, к такой родной и любимой жене, по которой уже успел соскучиться. Уезжая по заданию Жука, он никогда Лиле не звонил. Это было аксиомой. По номеру телефона запросто могли вычислить его местонахождение. Лиля же свято верила неуклюжим рассказам мужа о том, что на месте складов, где он тарится, плохой Интернет, что вайбер глючит и нет роуминга, а потом, опустив глаза, признавался, что просто не имеет времени на разговоры. Лиля принимала мудреные россказни мужа за чистую монету. А тот продолжал врать. Невозможность нормального общения с женой угнетала. Сегодня же что-то особенно его беспокоило и не давало покоя.

И предчувствия его не обманули. На следующий день в полдень, переехав через границу, Стойко вышел из машины и, как всегда, первым делом позвонил Жуку с их, так сказать, корпоративного телефона, номер которого знали только они.

– Слушаю вас, – неожиданно ответил незнакомый мужской голос.

Конец ознакомительного фрагмента.