– Да. – Джон кивнул, быстро приходя в себя, – Как ты узнала?

– Ну, не то, чтобы я пыталась тебя обидеть, но ты не выглядишь, как человек, идущий в ногу с модой... А вообще, вон он, в окно таращится… и, кажется, нам машет… Боже, как же это стремно. Почему он ведет себя, как заботливый отец? Пойдем поскорее, пока он не вышел и не начал нас целовать на прощание!

И они отправились в путь.

Беседа на аллее позволила прорости новому витку в их отношениях. Поделившись друг с другом проблемами, которые они не могли разделить ни с кем другим, Джон с Люси почувствовали родившуюся между ними невидимую связь, что превратила их отношения «телохранителя» и «цели» в нечто большее. Ведь теперь каждый из них имел кусочек сокровенных чувств другого.

Поначалу идти вместе было немного неловко, но по пути они все же разговорились. И хоть тема вновь зашла об Эпохе Войн, теперь они наконец смогли свободно пообщаться.

Идя, они делились друг с другом своими историями, желаниями и впечатлениями о том параллельном, совершенно ином мире, что был отрезан от настоящего гранью реальности.

О мире, где они были свободны от сковывающего бремени, выпавшем на их долю. О мире, где они могли забыть, кто они есть, и просто делать то, что сами пожелают.

И хоть они того и сами не осознали, но это желание, желание быть свободным, стало второй вещью, связавшей их судьбы воедино.

***

К клубу они подошли за пять минут до назначенного времени. Поскольку это была пятница, народу было не протолкнуться уже на входе. Списавшись с Питером, они сумели отыскать друг друга, перешли на противоположную сторону улицы, и стали ждать Лизу.

Лиза не заставила себя ждать.

– ----------------------------------------------------------------

Вы даже и не представляете, как сильно я надеюсь, что вам понравилась эта глава. Я потратил 8 часов на написание каких-то шести страниц... Эти диалоги-муеги, очень тяжко мне все это дается, учитывая, что я человек крайне необщительный. Поэтому, вновь обращаюсь к вам - если вдруг видите, что диалог в каком-то месте деревянный, сухой и безжизненный, напишите, пожалуйста, в лс. Потому что только так я буду видеть свои ошибки и пытаться их исправить в будущем. Но не пишите в комментах :D Это не пойдет на пользу книге))

И по классике: если вы желаете помочь развитию книги: ставьте лайки, подписывайтесь на мой профиль, комментируйте книгу, чтобы мотивировать автора или просто поднять ему настроение!)

Глава 8.3 Переполох

К клубу они подошли за пять минут до назначенного времени. Поскольку это была пятница, народу уже на входе было столько, что трудно продохнуть. Списавшись с Питером, они с трудом сумели отыскать друг друга и вместе перешли на противоположную сторону улицы, где было поменьше людей.

Питер выглядел напряженно. Он был необычайно тих, не проронив ни единого слова помимо «привет», и молча осматривался по сторонам, о чем-то размышляя с хмурым лицом.

Написав Лизе, где они стоят, Джон с Люси не придали этому значения и продолжили свою беседу. Однако Лиза не заставила себя ждать.

Вскоре к месту, где они стояли, медленно подъехал мерседес. Гоночная марка с низкой посадкой и круглыми хищными фарами, блестящая так, словно минуту назад была куплена в автосалоне. Весь ее корпус сверкал и переливался темно-красными оттенками, отражая огни фонарей, а черные капот с крышей придавали ее виду брутальный подтекст. Стильный спойлер сзади напоминал огненный след, оставленный этим чудищем, а диски были выполнены в форме паутины.

Угрожающе рыча, мерседес заехал передними колесами на тротуар, перегораживая проход для пешеходов, остановился и заглох. Из машины вышло двое: Лиза, приодетая в короткое черное платье с рукавами, и молодой парень лет двадцати пяти в дорогом костюме и темных очках.

Лиза, по обыкновению пользующаяся яркой, вызывающей косметикой, в этот раз ограничилась лишь темной тушью и алой помадой. Две сапфировые сережки подчеркивали ее глубокий взгляд, кудрявые волосы устилали оголенные плечи, и в целом она выглядела по-настоящему неповторимо.

И парень, по видимому тот самый Энтони, от нее не отставал. Первое, что в его образе бросалось в глаза: выглядывающая из-под ослепительно-белой рубашки татуировка паутины во всю шею. Затем взгляд падал на идеальную короткую стрижку, серьги из черного золота, легкую щетину и, наконец, часы Ролекс на левой руке, идущие в сочетании с большим перстнем.

Когда они вышли из машины, Питеру стало не по себе. На его лице проскользнула зависть, перемешанная с отвращением и злостью, а руки сжались в кулак. Но он быстро оседлал свои чувства и вернул спокойное выражение лица.