— А что там? — спросила Евгения, указывая вперед, где среди зарослей виднелись странной формы столбы.

— Там чьи-то участки, не царские. Вот и охранители стоят.

Деревья и травы выросли посреди голого пляжа, будто бы притянутые сюда охранителями — каменными стелами с человеческими лицами, выстроившимися цепью от воды до дальнего забора, за которым виднелись какие-то строения. Она уже встречала их раньше. Эти грубые статуи в Ианте отмечали границы владений. Осторожно ступая среди травы и сухих веток, Евгения вошла в рощу. Стих шум волн и крик чаек. Здесь было тепло, влажно и очень тихо: не жужжали насекомые, не пели птицы. Она подошла к одной из статуй, положила ладонь на камень. Он оказался очень холодным.

— В ближайшей деревне живет старушка, которую местные считают колдуньей, — сказала Ашутия. — Она говорит, что здесь дом духов. Она водит сюда больных и читает заклинания, чтобы быстрей выздоровели. А повар дома рассказывал, как однажды она прокляла человека, который отравил ее собаку. Он прожил потом еще несколько месяцев, пока не пришел сюда зачем-то, вышел из рощи и умер прямо на пляже.

Евгения кивнула. Она тоже видела, что это дом духов — место, где выходит на поверхность энергия земли. Некоторые люди могли это чувствовать, а некоторые и использовать в своих интересах. Олуди была не одинока в этом в стране, где колдуны и ведуньи пользовались не меньшим уважением, чем священники.

— Это выдумки, наверное? — вопросительно закончила Ашутия.

— Вряд ли. Это место похоже на бьющий из-под земли родник. Если долго стоять в его водах, можно или заболеть, или излечиться. Та женщина знает, как обратить эту воду на пользу себе.

— А если здесь остаться надолго? Если я останусь тут ночевать, что будет?

— Придешь одна — наверно, ничего не будет. Придешь с разозленной колдуньей — выйдешь состарившейся! — засмеялась Евгения.

— А если с тобой остаться? Помолодею?

— Лет через десять проверим!

Обратно они бежали, обжигая пятки, переговариваясь и смеясь. Не добежав до беседки, Евгения остановилась. Что-то испортило ей настроение, как темное облачко посреди синего неба. Она издалека почуяла, в чем дело.

Лива, которая еще недавно скакала и веселилась, встретила их в беседке с кислым лицом.

— Зуб… — протянула она, с мольбой глядя на Евгению.

— Послушай, ну сколько можно? Вырви его наконец!

Девушка затрясла головой, скорчила гримасу.

— Боюсь! Не решусь ни за что!

— А если тебя среди ночи прихватит? Побежишь ко мне прямо в спальню?

Прижимая к челюсти руку и шмыгая носом, Лива с надеждой смотрела на госпожу.

— Вот возможность проверить, — сказала царица Ашутии и поманила всех троих к роще. — Я ничего не буду делать, — говорила она, вводя Ливу под полог листвы. — Просто постою рядом, боль должна пройти сама.

Лива покорно остановилась у куста. Ашутия сказала:

— Колдунья при этом произносит заклинания.

— Ей заклинания нужны, чтобы настроиться и поймать исходящую снизу волну. А я не колдунья, могу обойтись и без них.

Ашутия не поняла, но не стала переспрашивать. Эвра прислонилась было к охранителю, но сразу же отпрянула от ледяного камня.

— Мне не помогает, ничего не проходит, — ныла Лива. — Лучше ты приложи руку, госпожа!

— Жди! И имей в виду, это в последний раз. Вернемся в Киару, пойдем дергать зуб.

— Ты пойдешь со мной?

— Придется, иначе ты потеряешь сознание, как только увидишь врача.

— Ой, не говори! Даже думать об этом не хочу!

Сквозь завесу узких серебристых листьев Евгения смотрела на океан. В Киаре он был совсем не такой. В Киаре он был лишь частью порта и резервуаром для слива отходов. Здесь же это было необъятно большое живое существо. Оно дышало, весело играло солнечными бликами, любовно облизывало берег. Оно было прекрасно настолько, что невозможно оторвать глаз, а отвернуться — будто совершить преступление. Ей хотелось навсегда сохранить в себе и прозрачно-зеленую воду, и песок, и воздух, и солнце… Эта жадность была бессмысленна. Тысячи, а может, и миллионы лет солнце раскидывало сверкающие блики по волнам, а те разглаживали пляж невзирая на то, что этой красотой некому было любоваться. Пришел человек, но все здесь осталось по-прежнему. Может быть, когда-нибудь люди закуют в камень этот берег, и уничтожат белый песок, и будут бросать в океан свой мусор. Но пройдет еще несколько тысяч лет, и истинные хозяева вновь отвоюют свое. Не стоит даже заглядывать так далеко. На жизнь Евгении этой красоты хватит с избытком. И все же даже отворачиваться от нее ей было жалко.

Лива сама не заметила, как опять начала улыбаться и шутить. Эвра спросила:

— Полегчало тебе?

— Ой! — удивилась она. — А ведь и правда! Больше не болит! Госпожа, зуб не болит!

— Духи тебе помогли. Теперь можно возвращаться в дом.

На следующий день к ней пришла та ведунья и попросила поговорить с духами, чтобы они стали к ней благосклоннее. Олуди выполнила ее просьбу: они вместе сходили в рощу и Евгения пошептала, обратив к земле ладони. Она знала, что живущая здесь сила не имеет ушей. Но доброта олуди поддержит колдунью, и та увереннее станет с этой силой обращаться, а именно это и требуется.