— Хочу тебе его показать. Ты такого больше не увидишь нигде! Белый, как снег на вершинах гор, и такой резвый!

Игрунья с жеребенком ждали в леваде: кобыла стояла спокойно, а малыш прыгал вокруг, задирая длинные ноги. Он поскакал навстречу людям и попытался, как щенок, забросить передние копыта Евгении на плечи. Смеясь, она едва успела увернуться, и он тут же принялся жевать и дергать ей подол.

— Красавец! Какой большой уже! И очень бойкий! Как ты его назвал?

— Я хочу подарить его тебе, Эви, — улыбнулся Нисий.

Она удивилась, взглянула на него.

— Ты серьезно? Такого редкого красавца?

— Твой Знаменосец тоже хорош, но ведь он уже стар. Представь, каким будет этот, когда вырастет. Снежно-белый конь с серебристой гривой. Представь, как ты будешь смотреться на нем!

— Спасибо, Нисий. Мне нравится твой подарок! Придется теперь проводить в Киаре больше времени, чтобы самой воспитать его. Но как же мы его назовем?

Он пожал плечами.

— Тебе решать.

Евгения примолкла и задумалась. Казалось, она погрузилась в воспоминания о далекой жизни, которую он не мог себе и вообразить. Но вот длинные ресницы поднялись, и глаза нашли резвящегося на траве жеребенка.

— Его будут звать Ланселот. В моем мире так звали могучего расса, который верно служил одному из сильнейших царей древности. Ланселот! — окликнула она жеребенка, и тот, будто признав имя, сразу примчался на ее зов.

— Ты не забываешь прошлого, Эви, — сказал ей Нисий, когда они возвращались в Большой зал.

— Нельзя забывать, — произнесла она серьезно. — Я очень боюсь, что если забуду, то упущу что-нибудь сейчас… Если бы не мое прошлое, то не было бы и настоящего — такого, каким я его создала.

Как и предсказывал Хален, его послание возымело эффект: Джед-Ар прислал ответ сразу же. Он к этому времени уже стал главой Славы Островов. Срок его безбрачия истекал через два месяца, и он, поступившись клятвой, поспешил заключить помолвку с иантийской царевной. Узнав об этом, Сериада устроила первый в своей жизни бунт, ворвавшись в кабинет Халена в Доме провинций и сказав свое решительное нет.

— Чего же ты хочешь? — спросил брат.

Раскрасневшаяся, запыхавшаяся, девушка в ярости смотрела на него. Она словно бы стала выше ростом, и на ее всегда таком добром лице Хален впервые прочел вызов. Он даже гордился ею в этот момент. Если она сумела пойти наперекор брату, то и мужа при случае сможет поставить на место.

— Я хочу остаться здесь, с вами. Я вообще не хочу выходить замуж!

— И что я, по-твоему, скажу Джед-Ару? Он наверняка уже примеряет свадебный костюм.

— Меня это не касается. Не я придумала эту свадьбу и не желаю в этом участвовать! Ты мог бы спросить меня, прежде чем решать мою судьбу!

— Дорогая, а ты могла бы хотя бы изредка открывать рот и говорить, чего тебе хочется.

— Я и говорю! Не пойду за него замуж!

В ее глазах уже стояли слезы. Хален отбросил перо, выбрался из-за стола.

— Если ты останешься, то скоро проклянешь меня за то, что я загубил твою молодость. Ты и так потеряла много лет, пока я медлил, — сказал он. Она закрыла глаза и, все еще тяжело дыша, вслушивалась в мягкий, ласкающий голос. — Джед-Ар будет тебе хорошим мужем. До Островов всего два дня плавания. Ты будешь часто приезжать в Киару, а мы станем навещать тебя в твоем дворце в Иль-Бэре. У вас родятся дети…

— Выдай меня замуж здесь, в Киаре, — сказала она.

Он не выдержал ее молящего взгляда, отвернулся.

— Езжай домой и займись свадебным платьем. Джед-Ар приедет через полтора месяца, у нас очень мало времени.

Он вернулся за стол, развернул бумаги. Сериада молча смотрела на него. Хален боялся, что она заплачет и окончательно его разжалобит. Но вот она шевельнулась. Тихо стукнула затворенная дверь. Где-то в коридоре был Венгесе. В нем Хален не сомневался. Оборотившись к окну, он видел, как командир гвардии проводил царевну до кареты, низко поклонился и быстро, почти бегом, вернулся в дом. Еще почти целых две минуты Сериада изумленно, неверяще смотрела ему вслед. Но вот ее плечи опустились. Она забралась в карету, задернула шторку и поехала прочь.

Через полтора месяца в замке сыграли свадьбу, а потом еще одну в Иль-Бэре. Джед-Ар получил благородную супругу с капиталом почти в десять миллионов росит, а царская провинция Киара — новые контракты на поставку в Мата-Хорус элитного леса и продуктов и на закупку оборудования для заводов. На Островах своих продуктов не было: всю еду они покупали в Ианте и Матакрусе. Чтобы не оказаться в зависимости от континента, взамен Мата-Хорус развил промышленность и технику. Специалисты-островитяне строили в Матагальпе металлообрабатывающие и стекольные заводы, ставили на них свои паровые машины, далеко обогнавшие технику других стран. Также островитяне, каким-то непостижимым образом задобрив дикарей, закрепились на северо-западной оконечности континента и получали оттуда сок деревьев, из которого делали резину, и фрукты, которые больше нигде не росли и потому очень повсюду ценились. Благодаря новому родству Хален получил возможность покупать и эти товары дешевле, чем раньше.