Глеб удивленно посмотрел на него.

– Не знаю, Ричард, то ли смеяться, то ли вытолкать тебя взашей.

Пергаментное лицо барона и вся его крахмальная фигурка выразили раскаяние.

– Извини, Майкл: эйфория. С тех пор, как ты позволил мне сбежать и разгромил наше тайное братство…

– В которое ты настойчиво упрашивал меня вступить, – •ехидно ввернул Глеб.

Барон нимало не смутился.

– С тобой мне было спокойней. Но теперь, когда кошмара этого более не существует, от избытка свободы я веду себя порой, как мальчишка. Прости, Майкл. И огромное спасибо.

Глеб улыбнулся.

– Принято. Итак, чем обязан?

Помедлив с ответом, барон щелкнул пальцами. Из них взметнулись огоньки пламени.

– Теперь, Майкл, – проговорил он с довольным видом, – мы можем не стесняться друг друга, не так ли? Причины тебя побеспокоить у меня две. – Пламя трепетало на пальцах барона. Из кармана его плаща выпорхнула пачка сигарет и повисла в воздухе. – Причина первая. – Из пачки вылетела сигарета и воткнулась барону в губы. – Надеюсь, Майкл, ты поможешь отыскать моих друзей.

Глеб со вздохом присел на диван.

– Ближе к делу, Ричард. Оставь дешевые трюки.

Сжимая сигарету зубами, барон пробормотал:

– Не обращай внимания: эйфория свободы. – Он поднес к сигарете пылающие пальцы, но пламя погасло. Барон вновь щелкнул пальцами – посыпались искры, и вспыхнуло пламя, которое он вновь поднес к сигарете. Пламя погасло опять. – Что за черт?! – Барон сердито стал щелкать пальцами, однако на сей раз не высек даже искорки.

Глеб взглянул на часы.

– Теряем время.

Раздосадованный барон достал из кармана зажигалку и попытался извлечь огонь обычным способом. Огонь не загорался. Барон вновь помянул черта, но сколько ни щелкал зажигалкой, та не срабатывала.

Внезапно зажигалка вырвалась из руки барона и упорхнула в форточку. Следом за ней устремилась сигарета вместе с оставшейся пачкой. Барон оторопело на это взирал.

– В моем доме не курят, – сказал Глеб. – Перейдешь ты наконец к делу?

Опомнясь, барон погрозил ему пальцем.

– Ах, Майкл!.. Ладно, причина первая. Тебе что-нибудь говорит фамилия Ньюгарт?

Глеб пожал плечами.

– Я должен ее знать?

– Возможно. Джордж и Люси Ньюгарты – биохимики из Манчестера. Они сейчас где-то в Москве.

– Не слыхал, Ричард. Мало ли в Москве иностранцев.

– Майкл, это мои друзья. Я их разыскиваю.

– Чем могу помочь? Обратись в местную милицию, в британское консульство…

– Какое, к дьяволу, консульство?! – в досаде перебил барон. – У них неприятности с Интерполом! Я должен их вытащить!

Глеб откинулся на спинку дивана.

– Похоже, Ричард, ты опять имеешь на меня виды.

Барон уставился в пол.

– Просто помоги их разыскать.

– Любопытно, как? Если даже Интерпол не в силах найти.

– У меня есть номер их мобильного телефона.

– Так какого же черта…

– Там никто не отзывается, Майкл, срабатывает автоответчик.

Глеб раздраженно поднялся с дивана.

– Ты остановился в «Метрополе», Ричард?

– Как обычно, – насторожился барон. – И что это нам дает?

– Позвони своим Ньюгартам и продиктуй на автоответчик номер телефона портье: он примет для тебя сообщение. Ничего другого на ум не приходит. А сейчас извини…

– Погоди, Майкл, – засуетился барон. – Есть еще одно дело.

– Только в темпе, Ричард. Самую суть.

– Да-да, в двух словах буквально. – Барон глотнул воздуха. – Здесь в музее этого… как его… Пуч-ки-на, да? Там висит картина Рубенса «Вакханалия». Она производит во мне такие волнующие вибрации… Майкл, помоги мне ее украсть.

Глеб пристально на него посмотрел.

– «Вакханалию», значит? – уточнил он. – Из Пушкинского музея? Взять да украсть?

Барон кивнул.

– Ты ухватил суть, Майкл.

Глеб расхохотался.

– Чтоб мне провалиться: ведь ты не шутишь! Хватит молоть чушь, Ричард. Мне некогда.

Барон вздернул подбородок.

– И каков же ваш ответ, лорд Грин?

Глеб выразительно взглянул на дверь.

– Барон Мак-Грегор, ступайте в задницу.

Накрахмаленный человечек усмехнулся.

– Уверен, Майкл, ты передумаешь. Наверняка ты раздражен из-за женщины. Готов держать пари. – С этими словами барон игриво распахнул дверцу старого шкафа.

И застыл, как соляной столб.