Светлана бодро пообещала:

– Без проблем. – И, помявшись, пробормотала: – Даш, ты со мной не разговариваешь?

Глеб удивленно посмотрел на жену.

– С чего бы, Свет, ей с тобой не разговаривать?

Даша сухо заметила:

– Этот маменькин сынок пил «субстанцию» всего три дня. Неизвестно, как проявится ломка у тех, кто потреблял эту дрянь, к примеру, месяц.

Глеб развел руками.

– Кому-то, естественно, придется хуже. Кто им виноват, копченым?

Светлана робко приблизилась к Даше сзади.

– Хоть Стасу не говори. Пожалуйста.

Обернувшись, Даша хлестнула ее по щеке.

– Мерзавка!

Светлана сглотнула ком.

– Но зато… зато и я ему неслабо врезала.

Даша всхлипнула.

– Думаешь, я на это куплюсь, дура?!

Они обнялись.

Втянув ноги в машину, Глеб прокричал:

– Птички мои! Если вы уже закончили бои без правил, неплохо бы поесть!

Даша отстранилась от Светланы.

– Видеть тебя не могу! Поедешь к нам?

Вытирая слезы, Светлана мотнула головой.

– Лягу отосплюсь. Не бросайте меня, ладно?

Сверкая влажными глазами, Даша поводила пальцем перед ее носом.

– Никогда не смей такое говорить, поняла! Не то придушу, как Дездемону чертову! – Она шагнула к «жигуленку».

Возле красного «Москвича» Светлана обернулась.

– Как прошло на Лубянке?

– Нормально, – отозвался Глеб. – Миляга Луганский нейтрализован.

Светлана сделала торжествующий жест:

– Йес! – И забралась в «Москвич».

Их машины разъехались.

В «жигуленке», пристроив голову Глебу на плечо, Даша потребовала:

– Давай подробности.

– Сперва ты, – потребовал Глеб, – что у вас тут творится? Светка должна была вроде куроедовские квартиры проверять. Или у меня маразм?

Даша вздохнула.

– Они проверили две – пусто. Потом Стас подменил Светку и отправил ее меня караулить. Ей-богу, я уже ощущаю себя обузой для общества.

Последнее замечание Глеб проигнорировал.

– Ладно, покараулила. Каким образом она оказалась с передавленным горлом?

Вздохнув еще раз, поглубже, Даша поведала об эпической битве с Куроедовым, затем подытожила:

– Я виновата. Ты же знаешь Светку… Надо было повиснуть на ней мешком и не выпускать.

Глеб хмуро покосился на жену.

– Так и должна себя вести обуза для общества.

– Ха-ха, – сказала Даша. – Как смешно.

– Уж не до смеха. Если б не Ньюгарты, наплевал бы я на все и сотворил бы с этой мразью такое…

– И урагана в Африке не испугался бы?

Глеб притормозил на светофоре и дождался стрелки направо.

– Порой у меня возникает ощущение, – сказал он, – что ураганы, землетрясения и цунами тогда и происходят, когда я что-то делаю не так. Похоже, у меня мания величия.

Даша отстранилась от его плеча.

– Знаешь, почему до сих пор я тебя не съела? Потому что, съев тебя однажды, уже не смогла бы это повторить. – Она вновь примостилась на мужнином плече. – Так что не искушай меня без нужды, выкладывай, что было на Лубянке.

Обогнав грузовик с прицепом, Глеб хмыкнул.

– Каких только заповедей я сегодня не нарушил. Зато порезвился. – Он изложил то, что произошло в кабинете генерала Рюмина, и рассказа этого хватило до дома.

Даша, смеясь, открыла ключом дверь квартиры.

– Черт возьми, все без меня!

На кухне трезвонил телефон. Глеб снял с холодильника трубку. Вежливый голос произнес по-японски:

– Добрый вечер, Глеб-сан.

Глеб по-японски ответил:

– Здравствуйте, Сато-сан. Рад вас слышать.

– Взаимно, – сказал Сато. – Не могли бы мы завтра обсудить наши дела и ближайшие перспективы?

– Разумеется. Где и во сколько?

– Выбор за вами, Глеб-сан.

Прикинув время окончания уроков и дорогу от школы, Глеб предложил:

– В полчетвертого у меня. Устраивает?

– Вполне. Только что звонил Такэру. Они караулят третью квартиру этого негодяя.

– Караулят? – в недоумении переспросил Глеб.

– Так выразился брат. Надеюсь на их удачу.

– Я тоже надеюсь, Сато-сан.

– В таком случае до завтра. – Сато дал отбой.

Отложив трубку, Глеб ответил на взгляд Даши:

– Завтра в полчетвертого Сато и Такэру будут у нас. Обсудим ситуацию. Мне жутко стыдно, поскольку обсуждать практически нечего.