– А ты им ещё расскажи, что мы с тобой задумали… – тут же добавил Огонёк. А братья как услышали, что громадный зверь помимо того что летает ещё и говорит, так вообще опешили. Потеряли присутствие духа, сползли на карачки и, раскрыв рты, выпучили глаза.

Тут-то Митяй им и выложил, что они с Огоньком удумали. И то, что купцов ими ограбленных найдут, и то, что деньги, у них похищенные назад вернут. А ещё, что отныне, ни они, ни батюшка более нечестно жить не будут. Братья как поняли, что Митяй у них деньги забрать хочет да отдать обратно купцам, тем самым оставив их самих ни с чем, так сразу в себя пришли и дрожать перестали.

– Да как же это?… Да как же так!… а на что же мы жить-то будем? – запричитали, заскулили они, как собаки подбитые.

– Да так и будете,… работать пойдёте, хлеб сеять станете да коз пасти,… а не то я вас! – строго прикрикнул на них Митяй. Видят Игнат с Агеем, что брат в момент изменился, повзрослел, и уж не шутит. Разумно говорит, плечи расправил и с укором на них смотрит. Такой молодец получился, что они ему теперь ничего возразить не могут. Понимают, кончилась их власть, не обмануть им более брата.

– Что-то на это батюшка скажет… – насупившись, пробормотали они и косо на Митяя уставились.

– А ничего и не скажет, отдаст награбленное да станет честно торговать,… а то и ему несдобровать,… я и его на место поставлю… – уверенно отвечает братьям Митяй, и для убедительности показывает им свой увесистый кулак. А те даже и спорить не стали, вздохнули, перекрестились, сварили себе похлёбку, поели мало-мальски, укрылись валежником да спать легли.

А Митяй с Огоньком тайком, дабы братья не заметили, осторожно обошли гору, да и в пещеру забрались. Огонёк слегка пламенем из пасти дунул и тут же очаг разжёгся, что посредь пещеры для обогрева разложен был. Устроились они поудобней, и давай свои дальнейшие дела оговаривать. Обсудили всё, и кому из купцов первому долг отдавать, и как Митяю с батюшкой разговор держать, и как ему братьев на верный путь наставлять. Огонёк оказался настолько умным и мудрым зверем, что некоторым людям не помешало бы у него и поучиться. А заснули друзья уже далеко за полночь.

С утра встав пораньше и разбудив безмятежно спавших братьев, Митяй объявил им, как они будут вести себя дальше. Получив наставления, Агей и Игнат поначалу насупились, но узнав, что Митяй не отправит их работать в поле, а оставит в лавке с отцом, быстро согласились ему помогать. Хотя по их не очень-то довольным лицам было видно, что они затаили на брата великую обиду. Митяй долго разбираться не стал, усадил братьев на Огонька, залил костер, дабы пожар не возник, сам забрался рядом с ними, и отправились они в посад-город к отцу-батюшке долгий разговор держать.

На подлёте к городу Огонёк, чтоб людей своим видом не пугать, приземлился чуть поодаль на малой дорожке. А уж там братья, спешившись, да сами пошли. Ну а прощанье Огонёк дал Митяю наставление.

– Как с отцом поговоришь, да объяснишь ему лиходею, почему он должен деньги вернуть, так меня вызывай. Вот тебе свисток осиновый на сыромятной верёвочке, через него и позовёшь,… а он не простой, с секретом,… звука от него никто не слышит кроме меня, потому мой слух такой. А ты хоть и не будешь сигнал замечать, всё равно в свисток дуй, тут-то я и прилечу. Понял меня? – спросил он его.

– Да, конечно Огонёк, всё понял, всё знаю. Я от тебя за то время что мы с тобой знакомы столько полезного прознал, что от братьев да батюшки за всю свою жизнь такого не слыхивал… – ответил ему Митяй забрал свисток, повесил его себе на шею и, распрощавшись, поспешил за братьями.

Огонёк же вмиг, сменив окраску и превратившись в невидимого, на какое-то время ещё задержался в сторонке понаблюдать, как братья доберутся до посада. Когда же он увидел, как они скрылись за стенами города и убедился что с ними всё в порядке, то со спокойной душой поднялся в небо и, сделав круг над посадом, направился обратно к себе в пещеру.

Братья же, благополучно добравшись до дома, сходу прошли к отцу и наперебой стали объяснять ему случившееся, настаивая немедленно начать возвращать долги. Дормидонт поначалу вскипел как чайник на углях. Но услышав, что речь идёт о говорящем лесном чудище присмирел и мгновенно превратился в добренького, масленого паиньку с улыбкой до ушей. На самом же деле у него в голове моментально созрел хитрый план. Он начал быстро подсчитывать барыш от продажи этого невиданного зверя в дальние страны, где за него иноземные купцы выложили бы ему несметные богатства.

Вот именно от этих-то мыслей Дормидонт вдруг и сделался таким покладистым и понимающим отцом. Он тут же изобразил, как он осознал все свои ошибки, как осуждает все свои прошлые негодяйства. И стал во всём соглашаться с Митяем. Однако упорно поглядывал на его заветный свисток, свисающий с шеи.

– Как только выдастся момент, Митяй отвлечётся или уснёт, я сниму с него это свисток,… вызову сигналом чудище и заманю хвостатого в ловушку. Но заранее соберу наёмных охотничков и усажу их в засаду,… им же останется только схватить змия,… ха-ха,… вот тогда и посмотрим, кому он больше пользы принесёт… – мысленно усмехался он.