* * *

Дамарис разбудила миссис Гарт, которая принесла ей в комнату поднос с завтраком. Накануне девушка очень устала, и поэтому несмотря на тревоги и огорчения спала она крепко и хорошо выспалась.

– Боже мой, - воскликнула она, взглянув на часы, - неужели я так долго спала?

– Никто еще не встал, - с осуждением в голосе проговорила миссис Гарт, - кроме хозяина. Он уехал в Лонсестон по делам. Эти иностранцы, - так она называла Де Коста, - встают и ложатся спать, когда заблагорассудится. Сэр Марк вернется к обеду, и он велел вам передать, что приглашает вас покататься верхом.

– Но я сегодня утром должна вернуться в Боскасл.

– Это невозможно, мисс, сэр Марк забрал машину, - женщина была явно чем-то встревожена.
– О, мисс, - наконец-таки не выдержала она, - будет лучше, если вы задержитесь здесь подольше и станете лично приглядывать за тем, что принадлежит вам по праву.

– Что вы имеете в виду?
– резко спросила Дамарис. Миссис Гарт смутилась.

– Я знаю, что не должна говорить ничего такого, мисс, но мы все очень хотим, чтобы вы остались. Этой заграничной вертихвостке доверять нельзя, гробовым голосом объявила она и удалилась.

Дамарис снова откинулась на подушки. Значит, даже прислуга уже догадалась в чем дело! Она чувствовала себя униженной. Затем девушка попыталась съесть хоть что-нибудь из принесенной ей еды, опасаясь, что миссис Гарт может обидеться, если она не воздаст должное ее стряпне, но и хлеб, и яичница показалась ей совершенно безвкусными. Неужели Рейвенскрэг стоил того, чтобы она жертвовала ради него своей гордостью? Сможет ли она когда-нибудь смириться со своим положением в этом любовном треугольнике? С грустной усмешкой она вспомнила, как Селеста предполагала возможность существования подобной интрижки, но только с точностью до наоборот. Но сама Селеста никогда не смирилась бы с существованием соперницы, за исключением, пожалуй, того случая, если бы у нее самой был любовник. Ни о чем подобном Дамарис даже не помышляла, хотя, наверное, напрасно. Марка стоило бы проучить. Она принялась мечтать о том, с каким удовольствием она сказала бы Марку, что любит другого. Но у нее никого больше не было, а он был слишком умен, чтобы позволить себя так просто провести.

В дверь постучали, и в комнату вошла Элена. На ней был шелковый пеньюар, а роскошные черные волосы заплетены в косу. Она в гораздо большей степени, чем брат была похожа на мать; в то время, как Марк унаследовал черты внешности Триэрнов, у нее была смуглая кожа и темно-карие, выразительные глаза.

– Ну как, милая, хорошо спала?

– Да, спасибо.

Элена присела на краешек ее кровати.

– Очень жаль, что мы не познакомились раньше, - сказала она.
– Мне хотелось бы познакомиться со своим дядюшкой Хью. Судя по всему, он, кажется, был хорошим человеком.

– Да, - заверила ее Дамарис.
– Когда он умер, для меня весь мир как будто перевернулся.

Элена сочувственно погладила ее по руке.

– Мой отец женился на аргентинке, и отношения между братьями прервались, - сказала она.
– Твой дедушка был очень замкнутым человеком. Она вздохнула.
– Из того брака тоже ничего хорошего не вышло. В конце концов мать сбежала от отца. Ты знала об этом?

Дамарис покачала головой.

– Все, что я знала о вас, так это что у меня есть кузены, которые живут в Аргентине. Мне... мне очень жаль. А сколько вам было лет, когда она... ушла?

– Мы уже были подростками, так что, наверное, она решила, что мы сможем запросто обойтись и без нее, но Марк очень сильно страдал. Она был привязан к матери, и ему казалось, что она бросила его.
– Она пристально посмотрела на Дамарис.
– И если иногда Марк кажется тебе несколько жестоким и циничным, то не суди его строго за это. Ему не просто снова полюбить и довериться другому человеку, но он очень нуждается в любви.

– А разве он один в этом нуждается?
– ответила Дамарис.
– Но только моя любовь Марку не нужна. Его куда больше интересует Рейвенсркэг.

Это заявление, похоже, удивило Элену.

– Почему ты так думаешь?
– изумилась она и не дождавшись ответа от Дамарис, продолжала: - Мне всегда хотелось, чтобы он, наконец, женился и остепенился. Он был совершенно неуправляемым, вечно разезжал по миру в поисках приключений, но когда до нас дошло известие о смерти твоего отца, что он уже тогда знал о том, что унаследует титул и проявлял большой интерес к Корнуоллу. Отец много рассказывал нам об этих краях, и я думаю, он решил подождать с женитьбой до тех пор, пока не станет английским баронетом, чтобы потом навсегда обосноваться в Англии.

– Бедный Марк, - усмехнулась Дамарис, - он даже представить себе не мог, что в качестве в нагрузки к титулу и недвижимости ему придется унаследовать и меня. Ему хоть было известно о моем существовании?

– Конечно, но ты не могла наследовать титул, так как он передается лишь по мужчкой линии. Мы ожидали...
– тут она смущенно осеклась.

– Что дедушка позаботится обо мне, - закончила за нее фразу Дамарис, - но не думали, что он сделает это именно таким образом.

– Это было вполне закономерное решение, - заявила Элена, - хотя, конечно, жаль, что у вас с Марком не было шанса познакомиться друг с другом раньше. Наверное, дядюшка все же планировал пригласить его в гости.