А в верхних ярусах подземелья оказался, по сути, еще один замок. С конюшнями и оружейными мастерскими, с пекарней и жилыми помещениями.

Несколько ходов вели далеко за пределы крепости и выходили на поверхность в совершенно неожиданных местах. Искать там тайных лазутчиков никто бы даже и не подумал. Так что и с продовольствием у осажденных никогда не было проблем.

Да-а, во время древних войн Беры могли держать оборону годами. Теперь понятно, почему их цитадель ни разу не была взята.

Тэя отметила, что в замке было по меньшей мере четыре места со спокойной водой. Озеро и три колодца. Интересно, Воен искал там вход?

От верхних ярусов подземелий в горы уходило несколько тоннелей. Некоторые из них были помечены как непроходимые из-за обвалов. Два служили проходами к казематам с камерами и колодцами для узников. Еще несколько терялись в недрах гор и, видимо, уходили так далеко, что на карте не было обозначено точек их окончания. Пунктир уходил за границу манускрипта.

Пустую сокровищницу, найденную Берами после смерти Ирна, Тэя обнаружила в правом крыле подземелий, сразу за озером.

— И что ты обо всем этом думаешь?

Рыж сидел на столе и тоже внимательно изучал карты.

— Пока не знаю, — задумчиво проговорила Тэя, вставая и подходя к окну. — Нужно поговорить с Военом. Узнать, искал ли он вход, о котором поведал своему сыну Ирн Бер на смертном одре. Интересовался ли он судьбой той женщины, которая была сожительницей Ирна? И вообще: что он обо всем этом думает?

— А после?

Тэя обернулась к коту:

— В смысле? По-моему, это и так очевидно: пойду в подземелья.

— А не хочешь ли ты позвать Юдвана?

— Зачем?

Рыж пожал плечами совсем как человек:

— Хороший повод увидеться. Вроде как тебе нужна помощь … ты же девушка и должна бояться темноты …

— Не прокатит, — усмехнулась Тэя. — Он раскусит меня в два счета … и потом — у него и своих забот хватает. Что же я за ведьма такая, если буду по каждому поводу дергать своего парня?

— Если бы не была такой гордой — ему бы не пришлось искать тебя в подземельях аоров! — ворчливо напомнил Рыж.

— Ты сам знаешь — я не могла вызвать Чаяну … это раскрыло бы мою вторую сущность. А Бьянна несколько раз предупреждала — это не безопасно.

— Не безопасно было не вызывать ее, — не согласился фамильяр, — в суматохе боя этого никто бы даже не заметил!

— Юдван был всегда напротив меня. Он рвался ко мне — я не могла рисковать.

Тэя начала раздражаться.

— Ладно, проехали, — примирительно буркнул кот. — Но на будущее: жизнь дороже всех тайн и запретов, моя госпожа.

В чем-то фамильяр был прав, и она это понимала…

Тэя, раздосадованная неприятным выговором Рыжа, забралась в постель и погасила магический светильник. Он был стилизован под водопад и полностью занимал одну из стен комнаты.

Кровать, широкая и старинная, как и все в этом замке, занимала большую часть комнаты и была завалена грудами пуховых одеял и подушек. Тэя с удовольствием зарылась во все это мягкое и пушистое великолепие. Повозившись, недолго повздыхала и уснула, высунув из одеял кончик носа.

Но то ли ей было жарко среди пуховых гор, то ли новое место было непривычным, а может, это энергия древней цитадели давила на подсознание ведьмы, но сон ее был тревожным и зыбким, словно гонимые ветром сгустки тумана. Рваные клочья сновидений стремительно чередовались друг с другом, растворяясь в забытье. На смену им приходили новые, еще более странные и страшные … чтобы смениться другими, еще более бессмысленными и мрачными.

Тэя видела себя бредущей по темным тоннелям. Мрак, холод и ужас давят со всех сторон. Но вдруг раздается жуткий скрежет и в стене открывается тайный ход. Оттуда, улыбаясь отвратительными рожами, выползают чудовища.

— Иди, иди к нам! — вопят они на разные голоса. — Ты Черная ведьма, и твое место рядом с нами.

Позади монстров виднеется чье-то белое обескровленное тело. Оно движется, растворяется и появляется вновь, чтобы снова исчезнуть и появиться уже гораздо ближе.

Тэя с ужасом понимает: подойди монстр совсем близко и ей конец. Но вот белый мертвец уже рядом. Он хватает ее за руки скользкими мокрыми пальцами, тянет за собой в глубокий колодец с черной водой, которому нет дна. Хохочет безумно, высунув длинный синий язык из ощерившегося рта.