— Золото: серебро солдату носить тяжело.

Дает купец солдату угощения, а сам садится против него.

— Куда, служба, идешь теперь? — спрашивает. — Родня-то жива иль умершая?

— От царя иду, — солдат говорит, — откуда же?! А родня солдату не нужна, ему и так все свойственники. Пей, купец, я тебя угощаю!

Выпил купец с отставным солдатом.

— Я тебе, — говорит, — сбавку сделаю, дешевле возьму.

А солдат Иван ему:

— Сочтемся! Пей еще, купец, угощайся!

Купец к угощенью привык, он сыто живет, а беседу он любит!

— Скажи мне, — говорит, — служивый, быль какую ни есть.

— А какую тебе быль сказать, купец?

— А скажи, что хошь: где ты жил, куда по земле ходил…

— А чего я тебе скажу: был я до службы в медведях да в лесу жил — и теперь медведь и тож в лес иду.

Купец услыхал такое и по первости оробел: у него ведь свое заведенье, в заведенье добра-товару много, а от медведя убыток может быть — чего с него спросишь?

— Ну, — говорит купец, — аль правда?

— А нет ли? — отставной говорит. — Погляди-ко, кто мы? Я-то медведь, да и ты-то медведь!

Купец и вовсе обомлел: с кем, дескать, это я торговать стану, в медведях-то будучи.

Поглядел купец на отставного солдата, ощупал себя и видит: солдат-то медведь, да и сам-то он, купец, тоже теперь медведь.

— Чего будем делать, служивый? Неужто нам в лес бежать?

А отставной Иван отвечает:

— Не надобно. Смотри-ка, в лесу нас охотники побьют. В лес мы не успеем.

— А чего ж нам ныне надобно? Головушка наша горькая! Медведи мы!

Отставной не оробел:

— А чего нам надобно? Медведей в купцах не бывает! Зови гостей со всех волостей, гулять будем, не пропадать твому товару-добру!

Видит купец: правду говорит Иван отставной. Велел он слуге позвать гостей со всех волостей.

Явились гости — и те, кого звали, и те, кто про зов издалека слыхали. Поели гости, попили, ни крошки, ни капли в трактире не оставили и чашки-ложки домой подбрали: к чему медведю посуда?

Остался купец без добра, без товара. Залез он с отставным солдатом на полати.

— Как мне быть? — говорит.

— А мы ночью в лес уйдем, — говорит отставной. — В городе, в посаде ли медведем жить не полагается, закону нет, штраф будет.

Проснулся ночью Иван и велит купцу:

— Прыгай, медведь! Нам в лес пора. А я за тобой побегу, а то ты отстанешь от меня.

Купец наладился, прыгнул с полатей и ушибся животом об пол. Полежал он, очнулся, видит — ничего нету в трактире, всю торговлю гости даром проели, и того отставного солдата нету, и сам он не медведь, а опять купец, да победнее, чем был.

Стал купец искать по суду отставного Ивана. А где его сыскать, когда Иван на волю ушел! Да и народ солдата везде привечает, в наказанье его не отдаст.

Пожаловался тогда купец царю Агею. Царь позвал купца и спрашивает его:

— За что ты в обиде на старого солдата?

— Да что, государь, — купец говорит, — ведь он меня в медведя обратил! Я сглупу-то и поверил, а солдат весь товар мой, и снедь, и напиток, как есть все гостям скормил и сам досыта ел.

Царь Агей посмеялся над купцом.

— Ступай, — говорит, — наживай добро сначала, противу ума закону нету, а от глупости всегда убыток.

И захотелось тут царю — пусть солдат представит ему историю, чтобы то, чего нету, было бы как по правде. Царь-то думал: «Авось солдат не умнее меня! Раз я царь, сказкой он меня не одолеет, а я над ним посмеюся».

Велел царь Агей найти отставного солдата Ивана, где он ни есть, где попусту ни гуляет.

Услышал Иван — царь его кличет, и сей же час явился.

— Я вот он, государь! — говорит. — Чего тебе?

Царь сперва велел самовар на стол поставить и чай пить велел Ивану. Налил Иван чаю в серебряную кружку, отлил из нее в блюдце и хотел было опять сесть на стул из резного дерева, да сел на табуретку. Царь тогда говорит ему:

— Ты, Иван, молодец. Слыхал я: ты купца в медведя обратил. А можешь ты и мне штуку представить, мороку какую.

— Могу, государь, я привыкши, да боюсь.

— Не бойся, служба, я люблю сказку-мороку.

— Знаем, — сказал Иван. — Да тут я тебе буду сказку рассказывать, а не ты мне… А который нынче час, государь?