По окончании моего выступления все захлопали и Брежнев хлопал громче всех. Сразу было видно, что очень понравилась ему моя песня.

— Молодец, Андрей, — сказал Леонид Ильич. — Вот это настоящий испанский задор. Наш гопак тоже горячий и темпераментный танец, как и у испанцев их фламенко.

Видно было, что и Андропову с Сусловым моя песня понравилась. Они похлопали меня по плечам, в знак одобрения. Тут главный егерь, как мне потом сказали аж в звании генерал-майора, дал команду собираться. Мне, вместо гитары, выдали нашу тульскую двустволку-вертикалку ТОЗ-34 16-го калибра для любителей. Главный егерь объявил, что сегодня будет загонная охота на кабана. Загонщики гонят несколько кабанов к третьей вышке, поэтому те, кто не идёт на охоту, остаются здесь.

Оказалось, что на вышку мы пойдём втроём — Леонид Ильич, главный егерь, его оказалось зовут Егор Прохорович, и я. Егор Прохорович спросил меня, умею ли я охотится с вышки, на что я ответил, что раз десять так охотился и правила о полной тишине знаю. У Леонида Ильича был штуцер с оптикой, а у Егора Прохоровича тоже был, как и у меня, ТОЗ, если я не ошибся, то пятьдесят пятый, но уже штуцер под названием «Зубр». Мне выдали два патрона и сказали, что они снаряжены пулей «Гуаланди», которая хорошо берет кабана на расстоянии до семидесяти метров. Я уже знал, что стрелять лучше всего в переднюю лопатку, тогда есть хороший шанс попасть прямо кабану в сердце.

Мы поднялись на небольшую вышку, рассчитанную на трёх-четырёх человек. В лесу раздавались крики и стук загонщиков, значит кабаны уже где-то близко, раз мы отчетливо слышим их голоса. Мы успели только приготовиться и замереть, как вдруг на поляну, прямо перед нами, выскочили сразу четыре секача и рванули поперёк открытого пространства в соседний кустарник. Первым выстрелил Брежнев и попал по головному кабану, потому, что тот упал мордой в землю и перекувырнулся через голову. Я выцелил третьего и произвёл первый выстрел. Ура, попал. Мой кабан тоже, как и кабан Брежнева, совершил тот же акробатический кульбит. По второму стрелял егерь, но его кабан, испугавшись выстрелов, шарахнулся в сторону и пуля пролетела буквально в сантиметре перед его мордой, обозначив своё попадание фонтанчиком земли. А вот второй его выстрел попал точно в цель.

Оставался ещё один кабан, который начал метаться по поляне. У Брежнева оставался ещё один патрон в стволе и он не промахнулся, но попал животному в ляжку. Кабан пошёл юзом, но каким то чудом опять поднялся и устремился прочь. Всё это время я его держал на мушке и как только тот вскочил, я вторым выстрелом попал ему точно в голову за ухом. Он свалился, как подкошенный.

— Вот это мы постреляли, — сказал возбуждённый охотой Брежнев. — А ты, Андрей, молодец, двоих завалил.

— Нет, Леонид Ильич, — ответил я, — мы второго вместе уделали. Сначала вы его подстрелили, а я уже добил.

— Так и было, Леонид Ильич, — сказал главный егерь и посмотрел на меня. — А ты, Андрей, парень не промах, хладнокровно действовал и точно. Мы втроём подстрелили четверых кабанов, такое редко бывает.

— Да, хорошо поохотились, — высказал общее мнение Брежнев. — Если бы не ты, Андрей, четвёртый бы ушёл подранком. Значит, отец тебя правильно учил охотиться. А теперь пошли к кабанам, посмотрим на результат, а потом за стол, это дело, по русскому обычаю, надо как следует обмыть.

Мы спустились с вышки и пошли смотреть трофеи. Да, знатные туши. Кабан Леонида Ильича был самым большим, килограмм под сто двадцать.

— Вы, Леонид Ильич, самого крупного подстрелили, — сказал я, обращаясь к Брежневу.

— Да, боров ещё тот, — ответил довольный Генсек. Было видно, что настроение у него было просто отличное.

Первый, кто появился на поляне, был охотник с фотоаппаратом, который заставил нас фотографироваться на фоне наших трофеев. Он сделал несколько снимков нас всех троих вместе, потом меня с Брежневым. Леонид Ильич, довольный охотой, даже положил мне руку на плечо, когда мы с ним вдвоём фотографировались. Это был знак его особого расположения ко мне.

Подошедшие загонщики занялись разделкой туш, в мы пошли назад к даче. По пути мы подробно обсуждали все детали охоты, как обычные мальчишки, размахивая руками и хвалясь своими успехами. Вот что значит настоящая охота, ей все возрасты покорны. Здесь все равны: и дети, и взрослые.

Увидев наши сияющие лица, все, кто оставался на даче, сразу догадались, что охота была более чем удачной. Леонид Ильич отдал свой штуцер Егору Прохоровичу и я сделал тоже самое. Главный егерь их подхватил и пошёл в сторону охотничьего домика, видимо, чистить. Гильзы, которые я вынул из стволов, выбрасывать не стал, оставил себе на память. Буду гостям показывать, что этими двумя патронами добыл двух кабанов на охоте с самим Брежневым.

Нас уже ждал накрытый на открытом воздухе стол. Леонид Ильич по второму разу стал рассказывать сидящим вокруг, как мы охотились, нахваливал меня, ну и себя не забывал. Первый тост, который произнёс Брежнев, был короткий: «За удачную охоту!». После этого он спросил меня:

— Письмо привёз?

— Конечно, Леонид Ильич, — ответил я. — Пакет у меня в беседке остался.

— Бери пакет и пошли в охотничий домик. Я возьму своего помощника, он мне его переведёт.

Я сходил за пакетом и прошёл в охотничий домик. Там уже сидели Брежнев, Суслов, Андропов, переводчик и ещё какой-то мужчина, которого я не знал. Меня пригласили за стол и переводчик стал переводить письмо. В нем были обычные витиеватые приветствия, уважительные похвалы в адрес Брежнева как лидера великой державы. Было видно, что текст письма ему понравился. В конце послании королева благодарила его за меня, за то, что я спас их людей и приглашала Леонида Ильича посетить Великобританию в любое удобное время с дружеским визитом.