Шрифт:
Он очень расстроился из-за того, что его деньги, которые он когда-то заплатил за этот сертификат, больше не вернуть. И был очень благодарен за то, что не потерял еще в несколько раз больше.
Я мог теперь куда-нибудь уйти, не переживая, что останусь на улице, так как можно было некоторое время повисеть на шее у сестры, а значит, было время подыскать себе новую работу. Стартов, наверное, убил бы меня, если бы узнал, что я кому-то рассказал правду. Это категорически запрещалось под страхом расправы. Стартов так ни о чем и не узнал. Я сорвал крупную сделку и был очень рад этому.
Еще не раз я срывал сделки, об этом и не знал никто. Срывал от жалости к людям и когда видел перед собой пожилого человека или просто хорошего, душевного, честного – преднамеренно не доводил сделку до конца. Мне тогда первый раз пришла призрачная мысль, именно в тот период, что зло должно быть наказано и что так обязательно случится. Улучшив удобный момент, я в очередной раз якобы заболел на неделю. После этого больничного я больше на работе так и не появился. Позвонив Курзиной, я сказал, что временно работать не буду. Выслушав все возможные эпитеты в свой адрес, я повесил трубку и испытал огромное облегчение. Позволил себе отдохнуть и поваляться дома еще недельку, а потом неожиданно вспомнил про ту давнюю встречу, когда вместе с Курзиной была ещё и Кармен, она еще тогда звала нас к себе. Мне же ничего не мешало туда пойти. Когда я ей позвонил, она была несказанно рада. Ее отдел работал не очень хорошо, потому что не было старых и хороших менеджеров. Я для нее в этот момент был палочкой-выручалочкой.
К назначенному времени я был в 43-м павильоне. Как странно было вернуться в знакомые места! 43-й павильон располагался в двух шагах от 12-го и 96-го павильонов. Получалось, что я был где-то посередине между моим первым местом работы и последним. В 43-м павильоне я увидел все знакомые лица. Когда-то давно, в конце 90-х годов, после ухода Джона Палмера, отделилась от 12-го павильона инициативная группа менеджеров. Нашли какого-то богатого спонсора и основали компанию – точную копию 12-го павильона. Ну, а так как все общались между собой, то все обиженные руководством 12-го павильона тут же переметнулись в 43-й. Так же, как и сотрудники 43-го перебегали в 12-й, если было что-то не так. Благо бежать было недалеко. Разделяла соседние павильоны только маленькая кафешка под названием «Стекляшка», в которой обедали и те, и другие. Основать компанию-близнеца очень несложно, если знать, как это делается. А делается все просто.
Сертификаты таймшера в России – это не более чем красивая бумага, производство которой совсем недорогое. Это не значит, что клиенты не отдыхали. В каждой компании был свой так называемый трэвел-отдел. Это было обычное турагентство. Клиент, который был уже счастливым обладателем таймшер-сертификата, если хотел поехать на отдых, обращался, конечно, в этот отдел. А трэвел-отдел попросту через туроператора заказывал путевку для клиента на тот или другой курорт. Клиент думал, что он едет по сертификату. А на самом деле он с таким же успехом мог воспользоваться любым турагентством. В трэвеле ему говорили, что отдых он купил, но еще нужно купить транспортный пакет, то есть билеты, трансфер и т. д. Стоимость транспортного пакета и была стоимостью путевки плюс транспортные расходы. Только клиенты этого никогда не знали. Так что менеджеры просто ушли и открыли копию, заказав необходимое количество сертификатов в типографии.
Мне были очень рады. Каждого перебежчика встречали с распростертыми объятиями, так как постоянно не хватало сотрудников. Работал я там на дисконте, как и в 12-м. Весь отдел состоял из пяти человек. Света Кармен ими руководила. Там же я познакомился еще с одной женщиной, которая была тем еще экземпляром редкостной формы. Откровенно говоря, я считал ее немного того. Ее звали Наташа Бель. Одинокая женщина высокого роста и уже довольно немолодая. Она упорно распространяла о себе слухи, что она графиня, вызывая смех у окружающих. Это ей потом и аукнулось. Ее неожиданно окрестили Графиней Де-Бель, что вызывало просто истерический смех у всех, кто это слышал. Разговоры она вела в основном только о двух вещах, причем с завидным упорством, – о сексе и о том, какой она отличный менеджер. И о том, что вся жизнь – это таймшер, а все разговоры с кем бы то ни было в жизни – это пич. Ну, было достаточно смешно. Всерьез ее, конечно же, никто не воспринимал, и иногда разыгрывали. Я, как и все, слушал совершенно умопомрачительные бредни с серьезным видом, будто это действительно важно. Однажды в конце дня был небольшой сабантуйчик, на котором она сообщила всем:
– Вы знаете, что Вовик Путин орал у меня под окнами, причем абсолютно пьяный, и кричал при этом не что иное, как: «Бель, выходи!»?
Ну, как же в такое было не поверить? Мы, конечно, все дружно оценили пристрастие Вовика к нашей мадам Де-Бель. Но самой смешной была наша предводитель дворянства, она же руководитель нашего дисконтного отдела – Света. Она рассказывала простые, но душещипательные истории про своего бедного несчастного сына, который в детстве кидал камешки с крыши девяти этажного дома и упал оттуда на асфальт, пробив голову, после чего как ни в чем не бывало побежал домой. При его рождении она отдала ему свою почку, и каждые полгода ему делают какое-то странное переливание прямо в глаза. Одним словом, ребенок был явно не жилец. Потом совершенно неожиданно ее сын пришел к маме на работу, и долго не мог понять, почему люди, которые видят его в первый раз, так на него смотрят. В общем, это не компания была, а какой-то зверинец. Работать было просто крайне весело, даже денег не надо было.
В один из дней в нашем отделе появилась женщина. На вид лет тридцати пяти. Она сразу же, с первых минут своего появления, обратила на себя мое внимание. Меня всегда привлекали люди яркие и необычные. Волосы у нее были выкрашены в ярко-рыжий цвет, который можно увидеть, наверное, только у Романа Трахтенберга в его шоу. На ней не было ни одной золотой вещи, как это любят женщины, только лишь серебро, причем в больших количествах. Одевалась она в косые сорочки и косые юбки. Вся одежда была диспропорциональной. Она была совсем некрасива внешне. Невысокого, даже маленького росточка и чрезмерно худенькая для ее лет. Все лицо было усыпано веснушками, а на голове на огненно-рыжих волосах была мокрая укладка, причем настолько мокрая, что казалось – вот-вот вода закапает. Как потом выяснилось, ее тут давно знали, она была старым сотрудником, неожиданно вернувшимся. При всей нелепости ее вида что-то в ней было. Что-то такое, мимо чего, действительно, трудно было пройти. Должна же быть в женщине какая-нибудь изюминка! Это был эдакий пример современной эмансипированной особы с огромными претензиями к обществу.
Буквально с первых минут ее появления мы начали дружить. Я открыл для себя еще, что она удивительно умна и очень красива внутренне. Людей, которые способны создать внутреннюю красоту, яркий мир, насыщенный красками, крайне мало, их почти нет в нашем современном мире.
Это знакомство было мне очень интересно. Это как новое ощущение какое-то. Среди массы глупых и серых безмозглых таймшерщиков она была как маленький бриллиант. Это было очень важно, так как на такой работе просто как воздух необходимо было за кого-то держаться. Потому что все кругом были продажными, только одни сплетни и злые языки, один негатив от клиентов и еще больше от руководства.