Заключалось сразу два договора, один фактически на покупку нового сертификата, а по сути – на переоформление, а другой – тут же на его продажу. Причем даже не дожидаясь нового сертификата. Красиво, не правда ли? Полностью уже наладилась цепочка из компаний. Договора по-прежнему заключались от трех компаний – ТБМ, «Аква Ленд», «Грин Тур». Сначала клиенты заключали договор здесь, потом шли за справкой в Ассоциацию, затем за экспертной оценкой в «Островок», а потом возвращались в РТК. В РТК их тут же отправляли в ту компанию, от которой у клиента договор. Там их ставили в очередь на выплату. Потом заключали новые договора, и опять – за справкой и за экспертизой, потом снова на РТК, где договор перезаключали от новой компании, переоформляли и опять по кругу. Вот так до бесконечности! Потом переброска «геморроя» между брокерскими компаниями. Обмен, так сказать. Я все думал, как Стартову это удается? Не может же быть все так просто, так не бывает. Сколько людей каждый день проходит по этим кругам ада?

Среди этих клиентов было достаточно много известных и влиятельных людей. Неужели они ничего не могли сделать? Стартов стремительно шел вверх, к своей заветной цели – быть на вершине мира. Я включился в работу, мне нужны были деньги.

РТК расцветала. Обороты росли. Врагов не было, и Стартов «играл свою симфонию». Об этом свидетельствовало то, что сам «папа» всей системы удостоил нас вниманием и приехал к нам. Тогда для нас он был самой загадочной фигурой всей системы. Его никто не знал и никто никогда не видел. Была только фамилия.

В один из дней зашел Стартов и приказал навести порядок до блеска. Приезжает Ковальчук. Что тут началось! Секретарь, кассир и пара девушек накрывали царский стол. Икра, фрукты, лучшая выпивка: коньяки, водка, вино, лучшие закуски и деликатесы. Все готовились к его встрече. Его привез 600-й «Мерседес». Второй «Мерседес», с охраной, был сзади. Мы увидели уже немолодого человека лет пятидесяти, очень солидного, холеного, но что-то в нем было неприятное, так мне показалось. От него веяло каким-то страхом. Это был именно тот человек, который может сделать все, и ему за это ничего не будет. Нет, это был не бандит. Это был именно тот человек, на которого работали сотни, тысячи бандитов. Бандиты по сравнению с ним детский сад. За его спиной возвышались огромные охранники, все с оружием и все бритые. Мне казалось, что я попал на съемки фильма про мафию. Это именно так и выглядело. Он со Стартовым заперся в кабинете, а мы сидели тихонько, как мышки, боясь лишний раз кашлянуть. То, что такой большой человек приехал к нам, говорило только об одном: Стартов стремительно шел вверх по служебной лестнице. Ковальчук давал ему, наверное, карт-бланш. Так и выходило.

Через пару дней мне позвонила Алёнка Кузина.

– Ёжик! А ты куда это пропал? На работе тебя нет, что случилось, ты болеешь?

– Ой, Алёнка, нет, не болею, я ушел из 43-го и работаю опять на РТК.

– Как, вернулся? А я?

– А ты тоже хочешь?

– Конечно, хочу! Только возьмут ли меня? Я же засвеченная на паленом ресейле. Ваш Славик, наверное, не захочет меня брать.

– Алён, я, честно говоря, не знаю, но нам сейчас очень нужны менеджеры. Я вообще-то и сам думал тебе звонить, так как нам дали распоряжение привлечь сотрудников, но ты меня опередила.

– А вот я такая, видишь, я, наверное, почувствовала.

На следующий же день я подошел к Стартову.

– Славик, нам рэпы хорошие нужны?

– Конечно, нужны! – он сразу очень оживился. – А что за рэп? Как фамилия, откуда?

– Кузина Алёна, из 43-го павильона, на дисконте там работала.

– На дисконте? Так откуда же тогда она опытный рэп?

– Все дело в том, что это сейчас, а до этого она на ресейле каком-то работала.

– На каком? Название?

– Не знаю название, на однодневке. Месяц работают, потом закрываются.

– Тогда нормально. Пусть приходит, я посмотрю.

В двенадцать часов следующего дня Танька ждала меня возле Северного входа Экспоцентра. Она очень нервничала, это было видно. До павильона было пять минут хода. По пути я провел маленький инструктаж, как себя вести со Стартовым. Любой жест, взгляд или слово, сказанное не так, могло привести к отказу.

Самое смешное случилось тогда, когда я ее привел к Стартову. Славик, когда ее увидел, просто испугался. С испугу, ни о чем особо ее не спрашивая, взял на работу, чтобы больше не разговаривать. Стартов боялся сильных людей, тем более женщин. Комплекс по поводу женщин, которые были сильнее и лучше мужчин, был у него самым основным. Алёнка и понять ничего не успела, как была принята. Глаза у нее, надо честно признаться, были на лбу.

Так у нас появилась Кузина. Одна из значимых фигур в нашей системе в будущем, самая яркая женщина среди наших сотрудников.

Стартов ввёл нововведение: каждую неделю составлялась норма сборов, в конце недели секретарь делала статистику: сколько сделок по количеству заключил каждый менеджер, сколько клиентов по количеству принял каждый, общая сумма по сделкам – и исходя из этих данных рассчитывала эффективность каждого сотрудника по проценту общей суммы на каждого клиента. Таким образом выходил процент закрытия сделок.

Каждый понедельник был для нас страшным днем. Митинг начинался со статистики. И тот, у кого она хромала, принимал на себя весь гнев Стартова. Все унижения и маты, но на этом дело не заканчивалось. Если человек не исправлял положение на ближайшей неделе, то Славик начинал штрафовать этого сотрудника. У этого менеджера и так денег не было, потому что сделок не было, и вся последующая зарплата уходила на штрафы. Кроме того, этот человек на всю неделю становился «мальчиком для битья». Славик при каждом удобном случае унижал, оскорблял, орал на этого менеджера. И все сидели и боялись, как бы не подкачать со статистикой на следующей неделе. Страх – это сильная штука. Я никогда не видел силы сильнее страха человека. Люди выкручивались, как могли. Обзванивали старых клиентов, предлагали, что угодно, лишь бы не испытывать унижения, но никто не уходил. Деньги, которые зарабатывали менеджеры, покрывали моральные издержки с лихвой. Вернее, только начинали их покрывать. Вообще-то норма для каждого всегда была полторы тысячи долларов в неделю и тут неожиданно на одном из митингов поднялась до пяти тысяч долларов в неделю.