— Кто тебе сказал? — мои губы так и норовили растянуться в довольной улыбке, и я держалась из последних сил. Настроение ползло вверх, и обстановка в машине в корне отличалась от той, что была недавно в автомобиле Полины. Я хотела бытьтут, с ним, наедине.

— Ты, — он лукаво стрельнул в меня глазами и вновь вернулся к контролю над дорогой.

— Когда? — что-то я не припоминала подобного!

— Совсем недавно. Ты же сидишь здесь, со мной. — Тимур нащупал мою руку и притянул к своим губам, запечатляя поцелуй. На секунду оторвал взгляд от трассы и посмотрел на меня горящим взглядом разноцветных глаз: — Пойдешь смотреть неудавшийся улов медведей?

И звучало это таким тоном, словно он делает мне предложение.

— Это то, о чем я думаю? — переспросила я. Пусть я лучше задам десять вопросом, чем буду выглядеть дурочкой, предположившей, что он везет меня показать свое логово, а на самом деле — автомастерскую или что-то в этом роде.

— Моя территория. Хочешь взглянуть?

— А до нее далеко? — я помнила и его слова, и слова медведей.

— Несколько часов. Но так и знай, что у тебя просто нет возможности отказаться, — с плутовской улыбкой Тимур нажал на кнопку блокировки дверей. Я понимала, что, дай я малейший знак, что мне не нравится его поведение, он откроет двери, а по просьбе и отпустит. Хоть я мало знала этого тигра, но мне казалось, что я его прекрасно чувствовала. Ощущала всем сердцем. И могла теперь прочитать в глубине его глаз обнадеживающее откровение.

— Надеюсь, это не только леса и поля. — Дразнить тигра — одно удовольствие.

— Надейся, — но Тимур был не промах и на такие вещи не поддавался.

— Тогда, пока мы едем к отвоеванной обратно территории… — начала я.

— Ее никто у меня не завоевывал! — эмоционально произнес Тимур, и я успокаивающе погладила его по плечу. Он опустил плечи, и лицо немного оттаяло. — Прости. Просто последние дни я был не в лучшем расположении духа.

— Из-за своих угодий?

— Сначала — да. Но когда я узнал, что эти смертники еще и тебя украли… — он на миг прикрыл глаза, но я успела увидеть приговор в его глазах.

— И что ты сделал с медведями? — Неужели слова Полины — сказка? Про мирное решение конфликтов в итоге? Про традиции и кодекс? Но зачем? Чтобы не испугать меня?

— Проучил так, что они теперь будут шарахаться даже от маек в полоску, — довольный собой, Тимур стрельнул в меня глазами. — Будут знать, как ступать на чужую территорию. Я такого никому не прощаю.

«А что Стас? Он же тебя подставил, пусть потом и поспешил исправить ошибку?» — хотелось спросить мне. И я решилась пойти другой дорогой:

— Вы сговорились со Стасом? Появились одновременно на встрече… Значит, работали тоже вместе? — напряженно читая по заострившимся чертам лица, что вопрос для оборотня был не из приятных, я, затихнув, как мышка, ждала ответа.

Тимур не торопился прерывать мое ожидание, но по тому, как он стал вести машину резче на поворотах и при обгоне, чувствовалось, что сейчас в нем идет борьба. Только чего? Чувств? Или тут что-то иное?

— Я в какой-то момент чуть не убил волчару, — его голос стал низким, с рычащими нотками. И сказал это Тимур так, что я не сомневалась — так и было. — И признаюсь, мне до сих пор хочется развернуть машину и исполнить свое желание. У меня даже руки огнем жжет.

Я с удивлением смотрела на оборотня и слушала его откровения. Ощущала его злость на волка, чувствовала сдержанную ярость мужчины. Словно он уже испытывал эти чувства ранее гораздо сильнее, горел в них. А сейчас лишь тлели угли…

— Но нам пришлось найти компромисс, — Тимур опустил причину, не став ее озвучивать. А я знала ее уже от Полины. — Кстати, — он повернул ко мне голову, — кто тот лысый медведь? — и забавно поднял одну бровь.

— А я откуда знаю? — я пожала плечами, радуясь про себя его ревности. Кто бы что ни говорил — это приятно, когда ты кому-то небезразличен. А когда взаимно… то непередаваемо. — Один из медведей.

Одной рукой Тимур контролировал руль, а второй нежно провел по щеке тыльной стороной ладони.

— Еще и медведя в списке твоих поклонников я бы не выдержал. Разорвал бы, — сказал он несерьезным тоном, но улыбнулся так хищно, что если бы я была на месте предполагаемого врага — бежала бы без оглядки. Но я его не боялась. С ним я ощущала, что он готов ради меня свернуть горы, поменять небо и землю местами, вырвать меня не только из волчьего логова, из пасти медведя или из лисьей норы. Он готов восстать ради меня против всего мира. И пусть он многое не говорил вслух, я это чувствовала.

— Так у тебя и Стаса получилось найти общий язык?

— Пришлось, — нехотя признал Тимур. — Но сейчас перемирие закончено. И я бы не советовал ему появляться вновь на моем пути.

— Но какая тогда ему была выгода помогать тебе?

— Он это делал не ради меня, — Тимур повернулся, словно не веря, что я не понимаю этого. — Шанс у него был. Но как помоему мнению — так мизерный. Все ради него. Мы договорились не мешать друг другу, а ты ясно дала понять свой выбор, — он многообещающе улыбнулся мне. — И я заверяю — ты не пожалеешь об этом ни секунды.