Видение погасло. Оно было коротким, но достаточно емким по содержанию. Милославская запуталась еще больше: теперь ее мысли вращались вокруг трех деталей: машины цвета морской волны, объявлений в газете и силуэтов двух незнакомцев, присоединившихся ко всему этому совершенно неожиданно. Каким бы печальным это не являлось, с течением времени вопросы по делу Валерии Вершининой не сокращались, а, наоборот, прибавлялись. В принципе, три эти факта можно было как-то связать между собой, но не нашлось еще тех деталей, которые превратили бы обрывочные сведения в логическую цепочку.

Единственной свидетельницей по-прежнему оставалась Валерия. Сейчас Милославская имела, что ей сказать, да и девушка нуждалась в поддержке и успокоении после очной ставки. Поэтому Яна решила побыстрее развязаться с домашними делами и мчаться вновь в центр города, к Вершининой.

Забытая джезва лежала в раковине, а гадалка, увлеченная раздумьями, искала ее по всем шкафам и вслух ругала себя за несобранность. Потом, наконец, взгляд ее упал на раковину, и она, увидев искомое, расхохоталась. Порошок давно разъел все пятна, и Яне осталось только протереть посудину тряпочкой и приготовить в ней кофе.

Через некоторое время экстрасенс уже наслаждалась напитком и обдумывала предстоящий разговор с Валерией. Подробным рассказом о своем видении она наделась вновь пробудить в девушке воспоминания, хотя бы смутные. Хорошо было бы, если имеющиеся факты, машина и эти парни, например, оказались взаимосвязанными. По мнению Милославской процесс воспроизведения различных деталей в памяти в таком случае обещал оказаться более легким, поскольку Валерия кое-что уже вспомнила.

Джемма, по виду хозяйки понимающая, что та опять куда-то собирается, глядела на Яну и тихо поскуливала. За вчерашний день она истосковалась в одиночестве, поэтому мысль вновь остаться без Милославской, в четырех стенах, казалась ей, наверное, ужасающей.

– Ну что ты, Джемма? Успокойся, – ласково обратилась гадалка к любимице.

Однако та продолжала свое многозначительное поскуливание и безотрывно смотрела на хозяйку.

– Между прочим, – с притворной сердитостью заметила Милославская, – ты мне мешаешь думать!

Джемму это замечание нисколько не тронуло, и она продолжала придерживаться выбранной линии поведения.

– Ну что ж… – Яна встала из-за стола. – Так и придется брать тебя с собой! И в кого ты такая настырная?

Собака тут же пулей бросилась к порогу и энергично завиляла хвостом. Милославская около получаса потратила на сборы, после чего, наконец, порадовала овчарку выходом на улицу. Дойдя до более оживленной дороги, гадалка поймала такси. К счастью, на этот раз водитель не чинил никаких препятствий к провозу собаки, возможно потому, что Яна, наученная горьким опытом, сразу заявила, что за провоз собаки заплатит.

Доехав до нужного места, она сразу направилась к Вершининым, зная на этот раз место расположения их дома и квартиры. Она опять застала только Валерию.

– Вы? – встретила она гадалку тем же вопросом, что и в прошлый раз.

– Я.

– Заходите скорее, мне столько надо вам рассказать! Это было так ужасно!

Дальше последовал поток возгласов и реплик о минувшей очной ставке. Валерия делилась своими чувствами и переживаниями столь эмоционально, что даже расплакалась, и Милославской пришлось ее успокаивать. Джемма, очутившись в квартире, тут же приютилась в углу, у порога, и мирно дремала там все время, пока ее хозяйка здесь находилась, так что присутствие собаки не создавало никаких препятствий к общению.

– Ничего-ничего, – твердила гадалка, – теперь все это позади. Кстати, а где Наталья Евгеньевна?

– На работе.

– Она знает об этом?

– Конечно. Я ей сразу же рассказала.

– И как она восприняла новость? – поинтересовалась Яна, беспокоясь о том, что клиентка может оказаться недовольной столь крайними мерами или своим полным неведением.

– Как-как? Каждой матери жаль своего ребенка. Плакала, конечно…

Яна помолчала немного и приступила к запланированному разговору:

– Помнишь, ты прошлый раз кое-что вспомнила?

– Д-да, – судя по виду, девушка не могла понять, к чему клонит гадалка.

– Я надеюсь это случится и сегодня. Я опять гадала.

– И что? – Валерия заметно оживилась.

Милославская в мельчайших деталях описала Вершининой увиденное. Она коснулась всего, даже цвета пуговиц на пиджаке одного из парней. Лица, как уже было сказано Яна так хорошо не видела, но, тем не менее, о цвете волос, стрижке и других мелочах, она смогла Валерии сказать.

Девушка отрешенно смотрела в одну точку, и по лицу ее невозможно было определить, какие чувства она сейчас испытывает.

– Валерия, – осторожно позвала Милославская.

– Что? – меланхолично ответила Вершинина.

– Тебе не кажется это знакомым? Хотя бы детали? Печатка на мизинце… Оторванная нижняя пуговица…

– Кажется, – тем же тоном произнесла Валерия, – этим-то оно и ужасно, что кажется знакомым.

– Продолжай, продолжай скорее, – Яна встала и взволнованно заходила по комнате.