Брэндон: Зайдешь? Родителей нет дома;)

Мое лицо вспыхивает, в виски словно впиваются иглы. «Я не могу тебе доверять!» – рявкаю я ни в чем не повинному экрану телефона. А ведь доверяла, прекрасно понимая, что значу для Брэндона меньше, чем пара новых футбольных бутс. Насмехаться надо мной во время ланча – что ж, это совершенно в его характере. Следовало хорошенько подумать, прежде чем спать с ним.

В отличие от Эммы я часто меняла бойфрендов. Не со всеми из них спала, но, если уж до того доходило, не отказывала себе в удовольствии. Секс всегда приносил позитив в мою жизнь – до прошедшего декабря, когда я заперлась с Дереком в бельевой у Джулс. Сразу после Дерека я переметнулась к Брэндону, а ведь развешанные повсюду гигантские красные флажки предупреждали – беги прочь, немедленно! Может, совершив фатальную ошибку с Дереком, я решила, что не заслуживаю ничего лучшего?

Ну уж нет! Разовая оплошность не должна обрекать на совместное будущее с Брэндоном Уэбером. И я удаляю его сообщение, а затем и самого Брэндона из списка контактов.

Удовлетворения хватает на полсекунды. Пока не появляется текст от Невидимки:

Ну что, повеселились? Как насчет…

Превьюшка обрывает текст. Меня охватывает искушение удалить его, не читая. Впрочем, если этот извращенец опять пишет обо мне, я так или иначе узнаю. Лучше открыть сразу.

Ну что, повеселились? Как насчет следующего раунда? Ниже полсотни комментов от старшеклассников «Бэйвью-Хай», все умоляют о продолжении. Вот засранцы! Я прокручиваю комменты, пока не натыкаюсь на последнее сообщение Невидимки:

Скоро в игру вступит следующий участник! Тик-так.

Теперь понятно, почему сайт «Про Это» так долго пользовался популярностью. Потому что хотя я и презираю Невидимку, хотя меня бесит, что раскрыта моя тайна, которая иначе никогда не выплыла бы наружу, хотя сама мысль о том, что новый Саймон Келлехер рыскает по школе в поисках добычи, вызывает стойкое отвращение, – я все равно не могу удержаться от любопытства.

Что будет дальше и кто следующий?

Суббота, 22 февраля

Сейчас я убью свою сестру.

– Прости, Кирстен, но ты встала мне поперек дороги.

Я щелкаю большим пальцем по контроллеру, и аватар сестры оседает на землю. Из раны на шее фонтаном хлещет кровь. Кирстен вздрагивает и тщетно давит на кнопки, а затем недоуменно восклицает:

– Ты перерезал мне горло! – Дакс Рипер на экране телевизора тем временем переступает через безжизненное тело. – Я считала, что мы союзники!

Наш золотистый ретривер Фриц, дремлющий у ног Кирстен, приподнимает голову и сипло всхрапывает.

– Были союзниками. – Я отрываюсь от контроллера, чтобы почесать старичка Фрица за ухом. – Но твоя жизнь перестала приносить мне пользу.

Дакс на экране полностью меня поддерживает.

– Сегодня замечательный день, чтобы умереть, – раскатистым басом объявляет он, зачехляет нож и потягивается, играя мышцами.

– Отвратительная игра. – Кирстен корчит недовольную гримасу. – К тому же я хочу есть. – Она придвигается ближе и легонько толкает меня коленом. Мы сидим на диване на цокольном этаже нашего дома. Сестра живет в часе езды и по субботам нас обычно не навещает, но сейчас ее герлфренд на полтора месяца укатила в Японию преподавать, а у Кирстен остались незаконченные дела. – Предлагаю тебе поставить на паузу свое альтер эго, то есть этого карикатурного амбала, и сопроводить меня на ланч.

– Ты хотела сказать – моего двойника? Смотри – точная копия! – Я откладываю контроллер в сторону и выбрасываю вперед руку. Ох, лучше бы я этого не делал… Как называется полная противоположность «карикатурного амбала»? Меланхоличный дохляк? Из всех младших членов нашей семьи мы с Кирстен наиболее похожи друг на друга, вплоть до стрижки ежиком, но мышцы у сестры не в пример моим накачаны – по выходным она занимается греблей. Впрочем, я стараюсь не заострять на этом внимания.

Кирстен игнорирует мое жалкое подобие шутки.

– Куда ты настроен пойти? – Прежде чем я успеваю ответить, она поднимает руку. – Ни слова про фастфуд. Учти, я уже старуха. Мне бы бокал вина и что-нибудь из овощей. – Кирстен тридцать, она самая старшая. Все мои четыре сестры появились на свет одна за другой, и родители решили, что на этом хватит, однако через десять лет на свет неожиданно родился я. Сестры обращались со мной, как с живой куклой, все время таскали с собой; я и ходить-то научился почти в два года.

– «Горячие крылышки», – тут же выдаю я. Это заведение, знаменитое своими огненными куриными крылышками и гигантским надувным цыпленком на крыше, является неизменным атрибутом Бэйвью. Теперь, когда Бэйвью оказался в тренде, новые жители начинают ворчать, что цыпленок – это вульгарно, что он «не вписывается в эстетику города» – точная цитата из редакторской колонки в последнем номере «Бэйвью блейд». Недавно владельцы «Крылышек» пролетели еще раз: на День святого Валентина повесили на шею цыпленку гирлянду красных неоновых сердечек, которые до сих пор не сняли, а это уже настоящий непрофессионализм, тут я полностью согласен!

– «Крылышки»? – хмурится Кирстен, поднимаясь по лестнице. Фриц семенит за нами. – То есть я должна отдельно заказывать овощи?

– Там подают стебли сельдерея.

– Не пойдет. В них девяносто девять процентов воды.

– И салат из капусты.

– Сто процентов майонеза.

– А крылышки в лимонно-перечном маринаде? В них же… цитрус?

– Нокс, усвой раз и навсегда: искусственные добавки никогда не имели и не будут иметь ничего общего с натуральными овощами и фруктами. – Открыв дверь, Кирстен оборачивается ко мне, и я одариваю ее той обнадеживающей и благодарной улыбкой, которая не срабатывает ни на ком, кроме моих сестер. – Ладно, уговорил, – стонет она. – Будешь мне должен.