Противник Ареса на вид массивней. Собранные в хвост на затылке светлые волосы делают его еще выше. Квадратная челюсть агрессивно выступает вперед, глубоко посаженные глаза холодно поблескивают из-под длинной челки. И как только она ему не мешает?

Ой!

Вдруг понимаю, это же Ульрик Горн — пятикратный победитель ежегодных соревнований по боевой магии. Про него частенько пишут в газетах. Могущественный маг и коварный, легко управляется с чистой силой, придавая ей убийственные формы. Частенько калечит противников, балансируя на грани дисквалификации.

Ну и что? Ему ведь не победить Ареса? Да?

Ох, а если Арес победит его и привлечет к себе лишнее внимание? Сразу возникнут вопросы, отчего такой искусный боевик никогда и нигде раньше не учувствовал? Начнут уточнять, откуда он к нам перевелся. Направлять всякие запросы, потребуют какие-нибудь документы об успеваемости, табели с оценками по боевой магии…

Едва не застонала от досады. Да что за замкнутый круг-то такой? Не иначе Вездесущий меня наказывает за воровство и вранье.

Пока мысленно мечусь, желать светлому победы или не стоит, ко мне пробирается Гейл Мандрейдж. С местами проблем не возникает, стоит проклятийнице глянуть над оправой очков, и ближайшее тут же освобождается. Парень, который там сидел еще до того, как мы пришли, поспешно вскакивает и, заискивающе улыбаясь, подметает сидение ладонью, перед тем как ретироваться.

— Поздравляю, Ирис! — говорит Гейл без зазрения совести усаживаясь на освободившееся место. — Уверена, император тоже оценит тебя по достоинству.

Угу. Этого-то я и боюсь.

— А с чего ты взяла, что я набрала нужное количество баллов?

Мандрейдж не снисходит до ответа, только фыркает, а боевики уже приступают к состязаниям.

В отличие от нас дерутся сразу по три пары, чтобы до позднего вечера дело не затягивать. Все знают, какие эти парни любители покрасоваться. Для них даже полигон разделили на три полосы, чтобы принимать экзамен параллельно.

Пошла жара. Вспышки убийственных заклинаний слепят глаза. Молнии, лед, пламя, темная энергия, ядовитые пары, магическое оружие. Парни выдают весь арсенал, показывают все, на что способны. Дерутся как в последний раз, смешивая магические удары с обычными, искренне отдаваясь бою. То и дело вспыхивают защитные сферы, не давая нанести смертельный удар. Даже меня впечатляет.

Очередь Ареса и его противника наступает быстрее, чем мне бы хотелось, и я не могу отвести глаз от идеального мужского тела, к которому была сегодня так близко. Уверенный, опасный, удивительно спокойный. Видно, как осторожничает, но это слабо ему помогает, ведь дерется светлый не так как наши. Скупо, молниеносно, и непонятно как нанося удары. Очень опасные, которые он нарочно гасит. Это заметно даже мне, совершенно неискушенной в подобных вещах.

Ульрик сражается в полную силу. Нежничать он не привык, а Арес даже не знает, что он чемпион. С легкостью отбивает удары противника, не проявляя лишней инициативы. И все же бой набирает обороты, и мне вдруг отчетливо ясно, что он не умеет проигрывать. Ему претит такая роль. Есть в нем что-то неуловимое, что выдает в человеке победителя. Того, кто никогда не ляжет на ринге по требованию.

Арес предпочитает огненные приемы, а Ульрик пытается прощупать его уязвимые места пробуя весь свой арсенал. И с каждым новым ударом мне кажется, что светлый сейчас не выдержит, сорвется и оставит от нашего чемпиона кучку пепла, сметет ее на совок и незаметно выбросит.

И это происходит! Арес теряет осторожность. Вспышка огня! Горн отлетает в самый конец полосы, что им выделена. Его щит тревожно мигает.

Судорожно вдыхаю воздух.

Ульрик не встает. Мгновение растягивается до бесконечности, прежде чем он неловко поднимается на ноги. К счастью, и Арес не спешит атаковать.

Одумался? Или нет?

Ладони потеют, я ерзаю на ставшем неудобном сидении. Наконец, не выдерживаю:

— Гейл? Гейл, сделай что-нибудь, а?

— В каком смысле?

— Сделай так, чтобы Арес проиграл этот бой, — шепчу подруге на ухо. — Ведь есть какой-то способ сделать это незаметно? Так, чтобы не сработала защита полигона? — смотрю на проклятийницу с отчаянной надеждой.

— Ты хочешь, чтобы я… — Мандрейдж не договаривает, но это и не нужно.

Часто-часто киваю головой. И тут же мотаю:

— Ему нельзя к императору! Ни в коем случае! — закрываю лицо руками.

— Ирис?

— Я потом тебе все объясню. Обещаю! — складываю руки в умоляющем жесте и смотрю на подругу.

Понимаю, что прошу невозможное. Защиту полигона почти нереально обмануть, если только…

Если только ты не Гейл Мандрейдж.

Проклятийница бросает короткий взгляд на сражающихся мужчин и только качает головой. Бурчит на выдохе:

— Надеюсь, это не то, о чем я подумала.

— Он не демон, если ты об этом, — отвергаю ее очевидные подозрения. Тороплю: — Гейл, ну!

— Уже, — ворчит та и взглядом предлагает самой посмотреть.

Арес сидит на земле, и на его лице такое удивленное выражение, что мне становится ужасно стыдно. А в следующий миг у него не выходит отразить удар Ульрика Грона. Тот использует свой коронный прием, формируя прямо в прыжке копье истинной тьмы. Оно разбивает защитную сферу, и на мгновение мне кажется, что на теле Ареса сейчас зажгутся татуировки, сводя на нет все наши усилия.