Как-то летом устроилась я на берегу озера с книжкой: вот, думаю, хотя бы часок почитаю. Но не тут-то было! Подкатила на велосипедах целая компания девчонок, расположилась рядом со мной – и началось. Хохот, стрекот, салочки, брызги до небес… Через пятнадцать минут поймала себя на том, что в книгу уже не смотрю, а наблюдаю за ними – не без удовольствия, кстати. Но болтают они!.. И тут я задумалась: «без умолку» или «без умолку»?

И вообще, что это за слово такое – «умолк»? И существует ли оно? Оказывается, да. Правда, мы никогда не используем его отдельно, а только так вот, в сочетании с предлогом «без». Да, кстати, правильно все-таки «без умолку». Пишется в два слова. От этого сочетания существительного с предлогом можно прилагательное образовать – «безумолчный».

Слово «умолк» я нашла в Орфоэпическом словаре под редакцией Р. Аванесова, однако и в нем авторы торопятся указать, что без предлога «без» никакого «умолку» быть не может, хотя и есть у него собственное место в словаре. Собственной словарной статьи слову «умолк» В. Даль не дал, но упомянуть его упомянул. От глагола «умолкать» какие существительные можно придумать? Оказывается, бывает «умолканье», «умолкнутие», «умолк», «умолка». Вот даже как – «умолка»!

Примеры у В. Даля, как всегда, восхитительные. «На него умолку нет» – так можно сказать про человека, у которого рот ни на минуту не закрывается. Можно и по-другому сказать: «его и умолк не берет» – день и ночь кричит без умолку. А вот и еще словечко. Такого мы с вами, кажется, не знаем: «умолклый». «Умолклые слухи опять заговорили» – такой пример приводит В. Даль.

Ну да ладно, бог с ними, с «умолклыми слухами». Главное – выяснили, что правильно будет «без умолку». Но – «безумолчный».

Страшное мгновение для каждого чиновника: вызывает министр. Голос его секретарши не оставляет сомнений: будут отчитывать, а может и… По пути в «высокий» кабинет чиновник лихорадочно пытается вспомнить все свои грехи – а их много, иначе и быть не может, если ты работаешь, а не сидишь без дела. Наконец, дошел. Дверь. Три быстрых вдоха и выдоха – и вперед.

Чиновник проходит по ковру к широченному столу. Глаз старается не поднимать.

– Ну, садитесь, рассказывайте, как дошли до жизни такой, – грозно приказывает министр.

Чиновник робко начинает. Говорит полминуты, минуту… И тут его прерывают:

– Что за белиберду вы несете?

Обратный путь по коридорам чиновник проходит как в тумане. «Белиберда, белиберда, белиберда… – шепчет он. – А что такое, собственно, „белиберда“?»

Начнем мы со словаря В. Даля, там еще и не такое можно отыскать. Действительно, у него такое слово имеется. Вот только ударение для нас непривычное: «белиберда». И еще глагол, которого я, к примеру, не знала: «белибердить» – то есть сумасбродить, заниматься чепухой.

Теперь разберемся с происхождением. Тот же В. Даль считает, что это слово подражательное – не заимствованное, а именно подражательное, напоминающее какое-нибудь татарское. То есть реальной «белиберды» в татарском языке нет, так же, как нет и слов, похожих на «белиберду»: «шарабара», «калабалык»… Или, к примеру, сочетания «кериберда кулиберда», которое приводит Этимологический словарь М. Фасмера.

Кстати, М. Фасмер, как и В. Даль, считает, что слово «белиберда» образовано по принципу тюркских языков, в подражание им. А вообще, вздыхает автор словаря, темное слово, неясное… Белиберда.

Ребенок увидел в магазине игрушку – и в крик: требует, настаивает, рыдает не переставая! Немного успокоился он только после того, как продавщица спросила его: «Что же ты, мальчик, ревешь белугой?». Она и не подозревала, как подействует на ребенка это знакомое многим устойчивое выражение, «реветь белугой». Внимание мальчика удалось переключить, и вот он уже идет с мамой за руку от прилавка, с интересом спрашивая: что такое «белуха»?

Этот детский вопрос нам очень кстати. Даже некоторые языковеды предполагали, что правильно говорить не «белугой», а «белухой». Они разъясняли, что белуха – это полярный дельфин, способный реветь.

Не знаю, не знаю. Словарь русской фразеологии под редакцией В. Мокиенко уверяет нас, что для этой версии нет никаких оснований, что по-русски говорили и говорят только «реветь белугой».

«Реветь белугой» – рыдать, плакать громко, безудержно и долго. Но вот кто такая «белуга», нам еще только предстоит узнать.

Согласно данным картотеки «Древнерусского словаря» Института русского языка РАН, на которую ссылается упомянутый словарь, в одной из рукописей 1535-го года говорится, что «реветь могут львы и белуги». Дело в том, что издавна в русском языке слово «белуга» означало и крупную рыбу из породы осетровых, и полярного дельфина. Тому есть свидетельства аж с XVI века. В XIX веке в архангельских говорах полярный дельфин называется и «белугой», и «белухой», причем на первом месте стоит именно «белуга». А потом эти слова окончательно разошлись. В современном русском языке «белуха» – единственное название полярного дельфина. А «белугой» теперь называют только рыбу.

Так что ревет, скорее всего, морской зверь, полярный дельфин. Но называется он при этом «белугой» – так, как раньше.

Верхний, светлый слой березовой коры. Он называется… а как он называется? Многие настолько привыкли к «бересте», что форму «берёста» воспринимают в штыки. И зря! Например, Словарь ударений Ф. Агеенко и М. Зарвы только этот вариант приводит как верный.

Но я хочу успокоить тех, кто не может смириться с «берёстой». Упомянутый словарь – единственный, не знающий в этом смысле сомнений. В остальных же наблюдаются весьма серьезные колебания. Орфоэпический словарь под редакцией Р. Аванесова, например, приводит вариант «берёста» как основной, но тут же упоминает и возможный, допустимый вариант «береста». Толковый словарь русского языка под редакцией Н. Шведовой считает равноправными оба варианта. Такие же рекомендации вы встретите в Словаре ударений И. Резниченко. «Берёста», «береста» – выбирайте любой из двух вариантов.