В словарях присутствуют два очень похожих слова: «бронированный» и «бронированный». Но это абсолютно разные слова. Одно относится к броне, другое – к броне. И вот это надо пояснить.

Броня – это защитная обшивка (помните очень известную песню «Броня крепка, и танки наши быстры…»?). Бронировать – это покрывать защитной обшивкой. Значит, машина – бронированная, дверь – бронированная, танки – бронированные и бронепоезд тоже бронированный. То есть бронирование – это когда мы что-то покрываем бронёй.

Совсем другая история – что-то бронировать. Бронируем мы, к счастью, гораздо чаще, чем бронируем. Бронировать – это заказывать, резервировать. Мы бронируем билеты на самолет, можем забронировать путевки или билеты в театр. И вот это как раз и называется «броней». Не «бронёй» и не «бронью», а «броней»! Закрепление чего-то за кем-то – это броня.

Допустим, это мы запомним, но как запомнить разницу между «бронировать» и «бронировать», между «бронированным» и «бронированным»? Хороший способ подсказывает нам Словарь ударений И. Резниченко. Если правильность постановки ударения в слове «бронировать» затрудняет, то попробуйте связать его с другим, «легким» словом: «резервировать». Бронировал – резервировал, бронируй – резервируй.

Точно так же можно поступить и со словом «бронировать»: свяжите его с другим – «никелировать». Корпус машины бронируют, а мелкие детали никелируют. Будет вам хорошая подсказка!

Представим себе праздничную новогоднюю картинку: белоснежная скатерть, хрустальные бокалы, еще не открытое шампанское, елка в углу подмигивает, вот-вот часы пробьют полночь. Эмоции бьют через край, Старый год уже проводили, не терпится встретить Новый! Десять, девять… шесть, пять… Бутылка шампанского оказывается в руках хозяина дома, он спешно готовится ее откупорить. Как всегда в подобные моменты – возня, суета, крики… И вот, наконец, – хлопок, пробка – в потолок, а шампанское – на одежде гостей. «Брызги, – вскрикивают они, – сколько брызгов!»

Конечно, новогоднее застолье – не место для языковедческих наблюдений и изысканий. Но «брызгов» – это уж слишком, любой вам скажет. Если гости так хотят поговорить о брызгах шампанского, которых много, пусть кричат: «Сколько брызг!».

«Брызг шампанского я на скатерти что-то не заметила». «Брызгам воды он предпочитает брызги шампанского». Так скажет любой, пожелавший просклонять это слово. Просклоняет – и задумается: получается, именительный падеж – «брызги»; а единственного числа нет? Да, так уж получается, что нет. «Одна брызга» или «один брызг» – сказать нельзя. Можно только – «брызги». Есть брызги, нет брызг, брызгам, брызгами, о брызгах…

Оно, конечно, так, но вот Историко-этимологический словарь П. Черных приводит строку из стихотворения Г. Державина «Водопад»: «…От брызгов синий холм стоит». От «брызгов»! Словарь замечает, что с середины XVIII века в употребление входит слово «брызги», которое могло восприниматься как существительное мужского рода. Однако в результате это как-то не прижилось.

«Сколько брызг!» – так мы говорили и будем говорить.

Если вы языковед и вам катастрофически не хватает материала для диссертации, не отчаивайтесь. Вооружайтесь блокнотом, ручкой – и слушайте. Главное – успевать записывать. Бьюсь об заклад, что блокнота хватит на неделю, а там и второй потребуется. Ошибок – море!

– Что это за угрозы такие в адрес России? Что за разговор с позиций диктата? – возмущается чиновник в радиоинтервью. – Мы не допустим на наших границах бряцания оружием!

Стоп! Делаем пометочку.

«Да, бряцать оружием – это вам совсем не погремушкой брякать». Я бряцаю, ты бряцаешь, он бряцает, ну а они, соответственно, бряцают. «Нам можно, а им нельзя: не допустим бряцания оружием!»

Когда я решила забавы ради отыскать слово «бряцать» в Толковом словаре В. Даля, то обнаружила там множество забытых слов, произносить которые – одно удовольствие. Известно ли вам слово «брякотать»? Мне – нет. А «брекоток»? А «брякала», а «брякалка»? А ведь есть еще «брякотун», «брякун», «брякуша», «брякотуша» – этими словами называют тех, кто, собственно, брякает.

Думаете, это всё? Если кто-нибудь или что-нибудь много бренчит или стучит – стало быть, «брякотливый». Есть еще слово «бряцальце» – побрякушка, подвеска.

Ну вот, теперь мы вволю нарезвились, можно и про «бряцание» вспомнить. «Бряцать», «бряцание» – именно такое ударение приводит Толковый словарь В. Даля. Так что это отнюдь не нововведение. Только одно «но»: бряцать, по В. Далю, – это дело вполне безобидное, это значит «бренчать пальцами по струнам».

Вот так вот. Что до оружия, то им бряцали и в девятнадцатом веке, и в двадцатом, и – есть у меня такое подозрение – в двадцать первом тоже будут бряцать. Никакой В. Даль не указ.

Вялая перебранка в парламенте. Спор по поводу редакции закона идет между тремя депутатами, а остальные в разговор не ввязываются: кто журнал листает, кто откровенно спит… Наконец, спикеру всё это надоедает, он бросает взглад на часы, время к обеду, пора заканчивать. «Что ж вы, коллеги, с самого утра этот вопрос будируете? Хватит уже будировать, давайте проголосуем и разойдемся!»

Бедное слово «будировать», как же ему не везет! Мы почти никогда его не понимали и употребляем совсем не так, как следовало бы. Если верить словарям, то такого слова в современном русском языке нет. Во всяком случае, в последнем издании Толкового словаря под редакцией Н. Шведовой, как и во многих других, вы его не обнаружите. Однако, поскольку в самом его звучании чувствуется иноземное происхождение, можно заглянуть в Толковый словарь иноязычных слов Л. Крысина. Ну вот же оно, наше слово: «будировать» от французского bouder – дуться, сердиться, воротить нос, бойкотировать что-то.