— Догадываюсь.

— Я увидела сестру, что уперлась в скалу своей тушей и с треском, с воем, с шипением, с болью, что терзала нас обоих, отрывала себя от меня! Отрывала прямо в развилке — там, где уже была нанесенная еще одним камнем глубокая рана! Она отрывала себя от меня! И оторвала! Двухголовая змея превратилась в обычную… а я осталась под камнем! Я рыдала! Умоляла! Но Даурра уползла, не оглянувшись! Больше я ее никогда не видела. А в тот день я, погружаясь в беспамятство, я слышала, как сестра прорывается сквозь тыловые ряды охреневших от такой нежданности героев, убивая и пожирая их. И снова чернота… я умирала… вот только… — Бассара с широченной и на этот раз и горькой и торжествующей одновременно ухмылкой, глянула на меня — Вот только знаешь, что выяснилось?

— Удиви меня, обрубок.

— Тот орган, что отвечает за мою сумасшедшую регенерацию и обновление клеток — за нашу сумасшедшую регенерацию и обновление клеток! — находится в моем теле! Понимаешь?! Даурра оторвала свою жопу не только от бесполезного балласта! Она заодно оторвала свою жопу от жизни! А без этого органа… гигантское тело долго не протянет. Его постоянно нужно обновлять, постоянно нужно снабжать особыми ферментами, гормонами, прочими странными химическими соединениями, что вырабатывают фабрика скрытая в змеином теле за моей спиной. И эта фабрика только у меня. Когда Даурра поняла это… она прислала сюда своих верных ублюдков сразу же, как только сопротивление засевших в пещерах героев было сломлено. Когда герои превратились в узников, ко мне, расчистив многочисленные завалы, пришли те, кто позднее станет Красными. Верные охранники Даурры. Они и наладили весь этот гребаный мучительный вечный круговорот! Я продолжаю лежать под камнем, мне притаскивают жратвы ровно столько, чтобы я не сдохла, а раз в неделю ко мне приносят гусеницу Даурры, что пьет мою кровь. Этот живой бурдюк с моей живительной кровью относят к Даурре — тем самым она перезапускает свой механизм регенерации. Ну как тебе сказка, герой Оди?

— Охренеть — выдохнул Рэк.

Я задумчиво оглядел змеиное тело и промолчал. Пифия тоже молчала. Каппа и вовсе отошел, показывая, насколько ему неинтересны откровения оторванной от жопы змеи.

— А теперь убей меня! И тем самым ты прикончишь Даурру! Тебе ведь все равно нужен доступ к терминалу, а он придавлен моим телом. Прорубись сквозь меня! И начни с уничтожения клятого органа, что проклял меня на вечную жизнь…

— Слушай, змея… а ведь ты до сих пор длинная. И у тебя медленно отрастает что-то вроде новой жопы.

— И что?

— Твоя регенерация фантастична. С такой скудной кормежкой… ты продолжаешь жить и регенерировать.

— И что с того, мудак?! Убей меня уже! Убей!

— А если мы снимем с тебя все камни, дадим тебе пожрать, а затем еще и подарим чуток времени на восстановление. Ты сможешь выползти нахрен отсюда?

— Зачем?

— Ну как зачем… — улыбнулся я — Разве ты не хотела бы снова увидеться с любимой сестренкой?

Губы Бассары медленно растянулись, показав злой оскал.

— О… эту встречу я много раз представляла себе, когда загибалась от боли…

— Так ты сможешь оживить раздавленную змеиную башку?

— Да! Но мне нужна еда! И надо убрать этот гнет…

— Как долго ты будешь восстаналиваться?

— Не знаю… не знаю… но с терминала сползти сумею. А дальше уж как повезет… так что мы делаем? Ты убиваешь меня? Или… освобождаешь меня?

— Каппа. Рэк. Начинайте растаскивать камни — велел я и повернулся к пифии — Лети к бойцам у канала. Пусть тащат сюда все съестное. И те трупы у входа в пещеры.

— Есть! И с радостью! — захлопнув забрало, Кассандра умчалась.

— Я помогу тебе убить Даурру! — хрипло пообещала змея.

— В задницу твою помощь, уродина. Закрой броневую защиту — сейчас с потолка полетят камни. Как бы сиськи не помяло.

— Но зачем я тогда тебе?

— Чем больше мы создадим проблем Непримиримым — тем проще — ответил я — Ты… ты просто мелкий дополнительный фактор и не более того.

— В свое время мы с Дауррой вселяли ужас в геройские сердца…

— Закрой пасть. Хотя нет… то, что Даурру регулярно потрахивают избранные красавцы — как-то связано с рождением гусениц.

— Да. Если в нас нет спермы — нет и гусениц.

— Очаровательно. И раз ты до сих по рождаешь гусениц…

— Избранный сначала трахает мою сестру. Потом его привозят к моему логову. Он заходит один И трахает уже меня. Ну конечно же я получаю все только после сестры — она всегда первая, когда надо кусать шоколадку или раздвигать ноги. Он заходит сюда и трахает уже меня. Заодно он же приносит с собой гусеницу Даурры. Когда гусеница напьется моей крови, он уносит ее. Вскоре он умирает.

— Его убивает Даурра?

— Нет. Его убивает яд наших вагин. Мы ядовиты насквозь. Незащищенный секс с нами — верная смерть спустя десяток часов. Все происходит быстро, но мучительно.

— Огнемет — вздохнул я — Большой огнемет. И выжечь нахрен.

— Меня? Даурру?

— Всех и каждого в этом гребаном мире — буркнул я, поднимаясь с камня — Держись, змея. Тебе будет больно, когда мы начнем сдвигать обломки.

— Больно? Ты не знаешь, что такое боль. А вот мне не привыкать… разгребайте камни, дайте пожрать и попить… а затем я поползу убивать любимую сестренку…