– Хорошо, попробую узнать сама.

– Вряд ли получится. Вы, как я понял, знакомы с группой высококлассных хакеров? Данные по этому эксперименту хранились на защищенных компьютерах, изолированных от сетей. Наши службы после закрытия эксперимента были взорваны. Так что придется искать в других странах. Но – попробуйте. Предупреждаю сразу – как только ваш интерес к этому проекту засекут, на всех причастных объявят Большую Охоту. Так что не советую. Но – дело ваше.

– Тогда последний вопрос – кто заказал наблюдение?

– Профессионалы такие вопросы не задают. Могу только сказать, что на основные вопросы ответил в разделе выводов. Судя по всему, заказчика больше интересовали личные данные, способность действовать в сложной обстановке и… наличие необычных способностей.

– Способности нашли?

– Да. Гиперразвитая интуиция.

– В каком это месте?

– Вы помните ту историю, после выпускного?

– Стараюсь не вспоминать.

– Тем не менее, вас спасло или чудо, или предугадывание событий, или интуиция. Ведь так?

– Там была случайность.

– Возможно. А когда вы с истерикой затребовали у инструктора запасной парашют на рядовом прыжке?

– Просто паранойя.

– А требование сменить трассу или бить крюки чаще, на том соревновании по скалолазанию?

– Напарник не согласился.

– Но только ваша дополнительная страховка спасла вас обоих при падении.

– Все равно меня обвинили в нарушении техники прохождения, и назначили виновной.

– А история с погружением? Вы же самостоятельно сменили зону исследований? И когда на глубине 45 метров отказал редуктор, не стали подниматься вверх, а направились к соседям за глотком воздуха?

– Просто повезло. С 45 метров без воздуха всплыть нереально. Во всяком случае, не с моим объемом легких. Поэтому…

– Об этом и говорю. Поверьте, я давно в этом бизнесе. Каким бы профессионалом ты ни считался, сколько бы ты не зубрил уставы и не тренировался на полигонах – если нет удачливости, интуиции, шестого чувства если хотите, в нашем деле не выжить. Вот это и указал в отчете. Я, знаете, тоже чувствую, что нужно говорить, о чем намекнуть, а о чем лучше промолчать. Поэтому сегодня все еще в деле. А многие мои коллеги, увы, уже нет.

– Понятно…

– И по поводу вашей машины. Там у вас трамблер разболтался, и свечи заменить пришлось. И клапана немного подрегулировать. А так все в порядке, машинка будет бегать. Только масло меняйте регулярно.

– Спасибо, а…

– И маячок свой снял, будьте спокойны. Кстати, мы уже приехали. Так что прощайте, Наташа. Было приятно с вами работать. Я не только о вашей фотосессии в душевой, ванне и на диване. Хотя не спорю, момент был приятный.

Если понадобятся мои профессиональные услуги – частный сыщик с лицензией, оружием и кое-каким опытом – звоните по этому телефону. Закажите пиццу Паперрони с анчоусом на детский праздник, к Стекляшке. Может быть, я не так хорошо разбираются в современной технике, но в некоторых случаях могу помочь. Цена договорная. Еще раз прощайте… хотя лучше до свидания.

И я вышла из машины.

А через пару дней пришло странное письмо. Заказ на специалиста для международной экспедиции. Самый настоящий заказ на проведение исследований генетических особенностей морской фауны. От известного итальянского института. Гарантирующий проживание, питание, оплату и все прочее. И гарантирующий компенсацию институту – и очень даже солидную. И на конкретного исследователя – меня! Наталью Радовну Станич. На первый взгляд, в приглашении не было ничего необычного. Просто «приглашается специалист в области генетического анализа, для участия в международной экспедиции». А затем – моя фамилия.

На самом деле необычно было все – требовался конкретный специалист в неспецифической для него области. Что тут началось в институте! Можно сказать, что работа была полностью парализована. Слухи ходили разные, вплоть до самых неправдоподобных – что дала кому-то взятку в столице, что было невозможно в принципе. Ведь таких денег у научного сотрудника, даже будь он трижды доктор наук, быть просто не может. Поэтому слухи быстро изменились – что я просто кому-то дала, чтобы выбить эту командировку. В это поверило намного больше народу.

Но все равно, оставалось непонятки. С каких чертей понадобилась именно я? При чем тут я, и вообще наш институт, к исследованиям в Средиземном море? Нет, биологические проблемы – понятно. Наш институт – профильный, но мы специализируемся на генетических исследованиях, а не ловле рыбы или сборе планктона. Что может понадобиться посреди моря от генетической лаборатории?

И самое главное, при чем тут именно я? Да, за последний год у меня вышло несколько работ в международных журналах. Но наша лаборатория все равно еле перебивается с хлеба на квас на хозтемах. И если бы не поддержка (загадочная для большинства) от бухгалтерии, то мы бы давно и благополучно загнулись. Грантов мы, увы, не получаем. И виновата в этом только я. Ну что мне стоило полтора года назад ответить согласием на совершенно прозрачное предложение грубого животного, прибывшего с инспекцией из министерства? У меня что, скучного секса никогда в жизни не было? Убавилось бы что-то?