Рулевой оттолкнул Женевьеву, которая, надо признать, с облегчением уступила ему штурвал. Доминик впился в подзорную трубу.

– Эй, на топ-мачте, что видно?!
– гаркнул он.

– Военный корабль, месье!
– прокричал в ответ наблюдатель.
– Двухмачтовый.

– Проклятие!
– тихо выругался Доминик.
– Попытаются обойти нас и отрезать от пролива. И они никогда не плавают в одиночку. Сигнальщик, сообщить на все корабли: рассредоточиться и окружить - три корабля слева, четыре справа. Пока сигнальщик передавал приказ, Доминик стоял и, почесывая подбородок, рассуждал сам с собой, но вроде бы и обращался к Женевьеве:

– Один корабль не сможет сражаться одновременно со всеми, к тому же у нас преимущество внезапности. Единственное, чего британцы не ожидают, что мы, не меняя курса, пойдем прямо на них.
– И, взглянув на Женевьеву, приказал:

– Тебе лучше спуститься вниз.

– Пожалуйста, позволь мне остаться, - взмолилась она, - Я не буду мешать, обещаю, и ведь пока нет никакой опасности, правда?

– Пока нет Хорошо, можешь остаться на палубе до тех пор, пока...

– Парус впереди по правому борту!
– снова закричал впередсмотрящий.
– И еще один!

Три военных корабля с пушками, возможно, по восемнадцать с бортов, разнесут в клочья пиратские суда, на каждом из которых было всего лишь по девять двадцатифунтовых пушек. Пиратские суда рассчитаны более на внезапное поведение и скорость, чем на боевую мощь. Повернуть назад и на всех парусах идти к Флоридскому проливу? Проплыть вдоль северо-восточного побережья Кубы вниз и - через Наветренный, пролив - в Карибское море, а оттуда - в Гондурас? Но это удлинит путь на несколько дней. Однако флотилию можно и разделить.

Женевьева как зачарованная наблюдала за Домиником. Во всей его фигуре безошибочно угадывались напряжение, настороженность, готовность встретить опасность, а главное - стремление найти наилучшее решение, чтобы избежать прямого столкновения.

– Сигнальщик!
– снова крикнул он, но тише, чем прежде, словно продолжал размышлять.
– Семафорь-"Всем кораблям подойти на расстояние трех узлов к головному кораблю противника. "Алюэтте" и "Пике" следовать к Флоридскому проливу. "Колумбу", "Ласточке" и "Лебедю" - в залив Кампече. "Чайка" и "Танцовщица" пройдут прямо через англичан. Встречаемся в Пунта-Горда".

– А почему "Чайка" и "Танцовщица" должны сами идти в пасть акулы? поинтересовалась Женевьева.

– Если мы прорвемся сквозь них и ветер не переменится, то помчимся на всех парусах, а на свете нет корабля, особенно в тяжеловесном флоте Его Величества, который мог бы обогнать при попутном ветре "Чайку" или "Танцовщицу".
– Доминик увидел лишь любопытство и возбуждение на ее лице; ни тени недовольства или страха.
– Менять курс для кораблей их габаритов и водоизмещения - сложная и длительная процедура. Увидев, что мы идем прямо на них, британцы придут в замешательство.
– Доминик зловеще ухмыльнулся.
– Подумают, что мы либо сумасшедшие, либо слепые. Но все равно будут продолжать идти нам навстречу. Когда мы разделимся на три группы, им придется выбирать, за какой гнаться, и совершить необходимый маневр, чтобы изменить курс. Но к тому времени когда "тяжеловесам" это удастся, мы будем уже далеко.

– Но предположим, что противник откроет огонь по "Чайке" и "Танцовщице". Женевьева нахмурилась - Не окажутся ли наши фрегаты прямо на линии огня?

– Да, фея, боюсь, что окажутся.
– Доминик ущипнул ее за щеку и весело, от души рассмеялся.
– Пара пробоин, и мы пойдем ко дну, но, повторяю, я рассчитываю на фактор внезапности. Им понадобится время, чтобы выкатить орудия, а поскольку британцам даже представить себе невозможно, что два маленьких фрегата посмеют бросить вызов такой военной мощи, они не будут готовы.

– А если будут? Он затянулся сигарой и медленно выпустил дым.

– Будем рассчитывать на удачу, внезапность и рисковать, фея.

Она согласно кивнула, трезво оценив степень риска и хорошо понимая, почему пират принял именно такое решение. Два судна подвергались очень большому риску, зато остальные наверняка благополучно придут в пункт назначения. К тому же эти два корабля овеют себя неслыханной славой. Еще утром, ожидая, когда ей сошьют одежду, Женевьева изучала карту и представляла себе теперь расположение здешних морей, поэтому хорошо понимала, что только у двух из семи кораблей путь в Пунта-Горда окажется существенно более долгим - у тех, что пойдут через Наветренный пролив. Те же, что отправятся в залив Кампече, смогут попытаться еще раз прошмыгнуть через Юкатанский пролив, а те два, что пойдут прямо через канал, окажутся в Карибском море уже к полуночи.

– Всем занять места по боевому расписанию, - отдал Доминик приказ боцману, - зарядить ружья, выкатить орудия.

Казалось, он начисто забыл о Женевьеве, и она молила Бога, чтобы эта рассеянность продолжалась и дальше. Осторожно отойдя от капитана, она пробралась на самый дальний край мостика, откуда могла наблюдать за тем, что происходило на главной палубе. Если она будет вести себя очень тихо и незаметно, вероятно, ей удастся остаться наверху и увидеть, как сработает смелый план Делакруа.