Этого ведь не может быть. Он же обещал меня защитить, он уверял, что дом надёжен. Неужели?..

И страшное видение из сна можно считать пророческим…

— Наконец-то! — широко, удовлетворённо ухмыльнулся некромант, не сводя с меня злого, цепкого взгляда льдисто-серых глаз — чуть навыкате, маниакально блестящих. — Везучая дрянь… Что ж ты никак не сдохнешь?! Ну ничего, сейчас мы это исправим…

Он переступил порог, в руке блеснул нож. Однако на следующем шаге угрозы неожиданно прервались: откуда-то сверху, со шкафа, с воинственным воплем прыгнула чёрная тень, словно специально метя человеку в лицо. Авер грязно выругался, с болезненным рычанием отодрал от себя Ваксу, с яростью отшвырнул в сторону. Кошка глухо стукнулась всем тельцем о комод, я вcкрикнула.

Мужчина провёл левой ладонью по лицу, по нескольким глубоким царапинам, из которых текла ярко-алая кровь. Выругался, шагнул в мою стоpону — и опять вскрикнул: Кактус с утробным рычанием вцепилась в его ногу. Дёрнулся вбок — и с грохотом влетел в шкаф, запнувшись о рыжую.

В этот момент на пороге наконец появился Блак. Не тратя времени на оценку обстановки, подскочил к Ферсину и, не прибегая к магии, от всей души двинул тому в челюсть. Опять грохнул шкаф.

А я наконец очнулась и, неловко заплетаясь непослушными ногами в одеяле, побежала на другую сторону кровати: Адриану моя помощь вряд ли нужна, а вот кошка…

Вакса была жива и пыталась встать, но задние лапы не слушались, а на светлом паркете темнела россыпь мелких кровавых пятен.

— Тихо, маленькая, тихо, только хуже себе сделаешь! — чувствуя колючий ком в горле и жжение в глазах, я, не задумываясь, стащила халат, чтобы спеленать кошку. В ветеринарии я не понимала ровным счётом ничего, но из правил оказания помощи людям точно помнила, что при травме лишний раз шевелиться нельзя.

Вакса не сопротивлялась — то ли понимала своим кошачьим умом, что ей пытаются помочь, то ли на сопротивление не осталось сил. Дышала тяжело, со свистом, и тихонько не то поскуливала, не то постанывала — я и не знала, что кошки вообще могут издавать такие звуки. Осторожно прижав маленький горячий свёрток к груди, я обернулась на грохот и мужскую ругань, всё так же сидя на полу на коленях. Очень хотелось окликнуть Адриана, сказать, что нужно спешить, но промолчала, нервно закусив губу — я его так только отвлеку и сделаю хуже.

Авер, пропустив пару ударов, всё же сориентировался и постарался дать отпор. Не физически, тут ему Блаку, кажется, нечего было противопоставить; магически. Если явился он с ножом, наверное не желая оставлять магические следы, то теперь стало не до этого.

Я плохо понимала, что происходит, потому что не видела заклинаний, лишь редкие, едва заметные внешние их проявления. Воздух в комнате дрожал, словно жаркое марево над дорогой, только неравномерно — полосами, кляксами, тонкими плетями. Порой они шипели и потрескивали, порой вспухали сгустками плотного белёсого тумана.

Кактус забилась под кровать в дальний угол, Гайка — жалась к моему боку и нервно приплясывала, то порываясь понюхать раненную подругу, то втягивая голову в плечи, то гневнo молотя хвостом по полу.

— Ну давай, Блак! Я же чую, у тебя сил больше нет, — сквозь зубы выцедил Авер.

— Идиот. Я же дома, — усмехнулся — оскалился — в ответ шериф.

Прикрыл глаза, как-то странно отставил руки назад — ладонями вперёд, словно упираясь ими в воздух, слегка подался вперёд корпусом. По стенам и полу прокатился низкий, отдающийся в инфразвук стон, свет заметно померк. Гайка зашипела и попятилась, Авер — дёрнулся и испуганно заозирался. В следующее мгновение откуда-то из незаметных глазу щелей между досками паркета — или прямо сквозь них — начал сочиться густо-чёрный, плотный чадный дым. Он мягко, едва касаясь прохладными щупальцами, обтекал меня и кошек, повергая рыжую в истерику: Гайка отчаянно шипела, испуганно таращила глаза, поджимала хвост и била лапой по дымным плетям.

Однако не было ни сажи, ни дерущего горло горького запаха гари, лишь едва ощутимый дух мокрой земли и прелых листьев. Мгновение, другое — длинные, вязкие, словно весь мир вокруг замедлился и гулко застучал тяжёлым пульсом в ушах, — и чёрный дым окутал Авера непроглядным коконом. Уже через пару секунд тот ощутимо поблек и рассеялся, а мужчина осел без сознания.

Шериф проводил его взглядом, тяжело опираясь ладонью о шкаф. Подошёл, ткнул носком ботинка, проверяя. Нашёл мeня взглядом.

— Винни, ты в порядке?

— Дан, он… — очнулась я. — Ваксу…

Некромант приблизился, опустился на корточки, коснулся тыльной стороной ладони кошачьего носа. Выругался.

— Давай её сюда.

— Дан, она?..

— Винни, не плачь. Дай её сюда, она крепкая, выкарабкается. А ты одевайся.

— Её надо к врачу! — пробормотала я, дрожащими руками передавая кошку хозяину. — Быстрее!

— Надо. Винни, ты голая. Не пойдёшь же ты так? — терпеливо повторил Блак.

Но заcтавили меня шевелиться не столько слова некроманта, сколько тяжёлый, строгий взгляд; если бы Адриан сейчас тихо, предупреждающе зарычал, это было бы очень уместно.

Я подскочила с места, спешно принялась натягивать на себя одежду, сброшенную на комод, раздражённо смаргивая и пытаясь утереть бегущие по щекам слёзы. Юбка пестрела грязными пятнами и, высохшая, стояла колом, но я не обратила на это внимания. С трудoм попадая пуговицами в петли, застегнула блузку. Кажется, обсчиталась и что-то пропустила.

— Я готова.

— Пойдём, — Адриан, дожидаясь меня, ласково поглаживал Ваксу между ушей кончиком пальца. — Можете ему что-нибудь откусить, — добавил, обращаясь, кажется, к остальным кошкам.