— Спокойнее, красавицы. Без вас не начнут. Без Аурелии — так точно.

— Мамочка, — обняла я ее.

— Не слишком ли мы торопимся? — тихо, словно разговаривая сама с собой, прошептала мама, гладя меня по волосам, стараясь не зацепить цветы, украшающие прическу — С другой стороны, другой город…

— Мама?

— Нет-нет… Все хорошо, девочка моя. Все хорошо. Все будет хорошо. Пойдемте.

В глазах у мамы блестели слезы. Они с кузиной ушли вперед, а я осталась одна. По традиции, невеста должна спускаться по ступеням родного дома в одиночестве. У нее должно быть хотя бы несколько минут на то, чтобы погрустить о беззаботном девичестве и попрощаться с ним.

Я осторожно шла по лестнице, стараясь не запнуться и не запутаться в шлейфе. Это в храме его понесут мои маленькие предприимчивые кузины. А здесь, в отчем доме, я должна справиться сама — тогда, согласно приметам, семейная жизнь будет счастливой.

Еще несколько шагов… Все! Я взялась за ручку двери и выдохнула, — у меня получилось! Теперь главное, не торопиться, не бежать со всех ног, потому что сердцем я уже была в храме, где меня ждал любимый.

— Аурелия!!! Аурелия!!!

Дружные восторженные крики раздались со всех сторон! Радостный крик толпы оглушил и взлетел в чистое лазурное небо вместе со стаей испуганных белоснежных птиц. Мои многочисленные родственники, соседи, друзья — все собрались, чтобы сопроводить невесту в храм, к новой жизни.

Я подошла к родителям, поклонилась им, низко-низко. Сначала отец обнял меня, потом мама. На миг стало грустно, но вместе с тем и радостно, потому что скоро жизнь изменится. Что ждет меня впереди? Страшно. Но ведь я всем сердцем люблю его, а значит, что бы ни случилось, мы преодолеем это вместе! Мы справимся, нам поможет любовь…

Я обернулась и посмотрела на наш дом. Не самый бедный, но и не самый богатый. Отец вел дела неплохо, хотя и не входил в совет дожей, управляющих нашим городом. Занимался пряностями, ввозил их из колоний и не лез в политику.

— Доченька! — всхлипнула мама.

Отец строго посмотрел на нее — нельзя слезами провожать в дорогу. Мама опомнилась — и попыталась улыбнуться дрожащими губами.

Я поцеловала ее мокрую щеку — и отправилась к баркаролле. Убранная белоснежными цветами лодка была устлана алым бархатом, в тот же бархат, расшитый золотыми цветами был облачен улыбающийся лодочник. Весло гребца украсили атласными лентами — чтобы все видели — невеста плывет навстречу своей судьбе. Мужчина отложил весло, подал мне руку. Мейбл и кузины тут же бросились помогать с юбками. Они красиво уложили шлейф и фату, чтобы горожане, которые непременно выйдут полюбоваться на баркароллу невесты, видели, как прекрасна юная девушка, а у жениха, ожидающего ее возле ступеней храма, дыхание остановилось от счастья.

— Готово! Поезжайте, — скомандовала кузина.

Мейбл с девчонками выбрались стали кидать вслед лепестки цветов из маленьких корзинок, лодочник поклонился отцу и легко оттолкнулся длинным веслом от ступеней набережной. Я любовалась на переливающуюся воду, на небо и ажурные мосты, на которых горожане под приветственные крики бросали вслед уплывающей лодке цветы.

Центральный храм был неподалеку. До него можно было и дойти, но баркаролла новобрачной — это неизменная, очень красивая традиция нашего мира. Когда-то очень давно, когда маги и водный народ жили в мире и дружбе, лодку невесты провожали русалки. Жаль, что эти прекрасные времена прошли…

Все были уже в храме — я, как и полагается невесте, прибыла последней. Нарядный, счастливый и улыбающийся Рик протянул мне руку. Наши пальцы переплелись и все тревоги последних мгновений исчезли, растаяли без следа! Он здесь, рядом, он любит меня, так чего же я боюсь?

— Аурелия, ты прекрасна! — прошептал он. — Какой же я счастливец…

Больше всего на свете мне хотелось, чтобы он крепко-крепко обнял меня, но на нас все смотрели. Мы, смущенно улыбаясь друг другу, медленно двинулись вверх по бело-розовым, мраморным ступеням.

Все прошло как нельзя лучше. У входа в храм на помощь мне пришли кузины. Двойняшки сноровисто взялись за длинный шлейф (и не скажешь, что торговались за конфеты) и понесли его с серьезным, торжественным видом, внимательно следя за тем, чтобы не дернуть слишком сильно.

Мы вошли под прохладные своды каменных стен. Грянула музыка, запел хор. Церемония началась.

Голова кружилась — никогда не думала, что буду так сильно волноваться. Больше всего я боялась, что в какой-то момент отвечу невпопад, но вроде бы все обошлось. Последний вопрос священника, после которого нас с Риком объявят мужем и женой:

— Если кто-то из присутствующих обладает неким знанием, на основании которого брак между Аурэлией Альваро и Рикардо Моретти невозможен, — пусть скажет сейчас либо унесет эту тайну с собой в могилу.

Он на мгновение замер, как того требовал обычай, и уже вдохнул было воздух, чтобы продолжить… как вдруг мои плечи вспыхнули белым огнем! Я вскрикнула, потому что испугалась. Боли не было — лишь легкое покалывание, но страшно было так сильно, что на мгновение я даже забыла о том, что выхожу замуж.