Кнопка! Ты чего слушаешь этот бред? Язык проглотила? Хочешь, чтобы в нашем отряде все друг другу в спину плевали из-за одного бестолкового языка?

Гость! Мне тебе объяснить, как надо поддерживать порядок в отряде? Займи всех делом пока это не сделал я.

Лейтенант! Пойдём — пошепчемся … — и первым направился к дверям столовой, где всё это происходило.

— Лучник! — Окликнул его Боцман.

— Я с вами. — Платон только головой мотнул.

— Где ты до этого жил лейтенант? — Спросил Платон, как только они вышли в коридор.

— Веди к себе. — Лейтенант, молча, пошёл вперёд и через несколько коридоров и лестниц распахнул, перед Платоном и тенью следующим за ним Боцманом, дверь в стандартную комнату офицерского общежития.

Сначала была небольшая площадка с вешалками для верхней одежды. Её пересекал длинный коридор с четырьмя дверями в офицерские комнаты.

Во всех комнатах было одинаково скромненько. Совмещённый санузел. Полуторные кровати, тумбочки, шкафы, массивные оружейные сейфы с кодовыми замками, удобные кресла перед многофункциональными компьютерными столами, подключённые к общей сети базы компьютеры с громадными мониторами. Комната для проживания одного молодого человека и ничего более.

Личных вещей было мало, но на стене над кроватью висела великолепная классическая «Катана», двухметровая боевая «Нагината» — боевое японское копьё с изогнутым лезвием и длинное копьё — «Кама-яри». И если «Катана» была хоть и хорошим, но новоделом, то «Нагината» и «Кама-яри» воплощали собой седую древность в смертельно опасных клинках.

— Ух ты! — Восхищённо вырвалось у Платона.

— Умеешь? — Подвоха в вопросе не было, и лейтенант ответил.

— Умею. «Нагинату» мне учитель перед своей смертью подарил. Я с рождения в его семье воспитывался. Он старенький уже был — сто семь лет. Подарил и после моего отъезда, в начальную школу подготовки спецназа, умер. Мне пятнадцать лет тогда было. Вы присаживайтесь. — Садиться вроде было особо некуда, но кое-как разместились.

Платон пристроил свой седалищный нерв на компьютерный стул. Боцман разместился рядом с лейтенантом.

— Ты сынок на неё не обижайся… — начал боцман, но лейтенант перебил его.

— Странно вы меня назвали: «сынок». Нас так всегда наш первый классный воспитатель называл. Сначала вздрючит по полной программе, а потом в личном разговоре сынками кличет. Тогда смешно было, а сейчас приятно. — Боцман улыбнулся.

— Хороший у вас воспитатель был. Правильный. Вы и были для него «сынками», а собственных сынов не только ругать надо.

Так вот. Не обращай ты на Ласку внимания. Ну, бесится девка, так перебесится. Четыреста мужиков было в батальоне, один другого круче. Вот и крутила задницей, а от тебя нос воротила. Теперь вас двое осталось. Может это знак? Кто знает?

Ты будь умней. Где улыбнись дружески, где в разговоре поддержи, а когда и мимо пройди. Обрати внимание на Славу или Тайру. Подмогни им, в чём мимоходом. Девчонкам всегда внимание приятно. Они тебя сами выделят. Парень ты знатный. Оружие помоги разобрать, одёжку поправить, экипировку правильно подогнать. У тебя же знаний много и разных. Учили тебя на совесть.

Потом опять Ласке помоги или улыбнись. Мол, о тебе не забыл, а капля и камень точит. Сладится или нет у вас, не знаю, но тебе точно будет легче, а наши девчонки помогут.

Сейчас Кнопка Ласке все мозги выест. Лучник никогда с ней так не разговаривал, а она у него напарница. Все наши девки Кнопку слушаются, даже Тайра.

— А с именем твоим — продолжил слова Боцмана Платон.

— Мы вместе сейчас придумаем. Ты кем в отряде был?

— Так снайпер я, и отдельную группу вёл как внештатный тренер по защите от холодного оружия. Факультативно. В свободное время то есть. — Рассказывая о себе, лейтенант раскрылся. Теперь это был спокойный, уравновешенный, уверенный в себе молодой мужчина.

— Отлично! — Обрадовался Платон.

— Нас всех поучишь, а девчонок в первую очередь. Мы сейчас на отстрел пустышей патроны тратим. Понятное дело, патроны есть, да и учить всех проще на практике, но иногда жаба душит. У нас один Гость с секирой постоянно таскается, но он в рукопашную не ходит. Ему по статусу не положено.

Вот и займись, но Ласку насильно на свои тренировки не тяни. Начни с Кнопки, Славы и Катёны. Тайра подтянется сама — она девчонка боевая, а там и Ласка заинтересуется. Она деятельная. Одной ей сидеть — нож острый, а дальше поступи как Боцман посоветовал.

Погоди! Я читал, что мастеров по классической «Нагинате» не осталось даже в Японии. Почему не помню — статья длинная была. — Платон немного слукавил.

Статья была не длинная, а оборванная посередине. Что прочёл — запомнил, тогда было интересно. Лейтенант ответил тут же — рассказывать об этом ему было легко.

— Просто «Нагината» в Японии считалось женским оружием и мужчин-самураев, умеющих ею эффективно пользоваться, во все времена, можно было пересчитать по пальцам. Но меня сначала учили именно «Нагинатадзюцу», а уже потом всему остальному. Я учился вместе с девочками, и сначала было обидно, а потом понравилось.