– Результаты отличные,- сообщают по телефону из штаба армии.- Наши подвижные части блокировали обработанные вами цели. Особенно ударно бомбили опорный пункт Иновлудзь и железнодорожную станцию.

И тут же передают новое задание:

– К Пилицкому мосту противник подтягивает с запада танковый резерв. Ударить, по нему и разрушить мост!

Подполковник А. И. Соколов выводит 24-й полк на реку Пилицу. Сквозь разрывы облачности летчики наносят сокрушительный удар по переправе, а подоспевшие вслед за ними "пешки" 779-го полка подполковника А. В. Храмченкова с горизонтального полета уничтожают авангард фашистских танкистов. Дело завершают штурмовики полковника И. В. Крупского.

К ночи командарм Н. Э. Берзарин собирает нас. Этот человек питал к летчикам какую-то особую любовь, интересовался всеми тонкостями летного дела. Даже в минуты передышки он заходил к нам и задавал множество вопросов: почему самолеты-бомбардировщики так неохотно идут на обработку огневых позиций переднего края? Что испытывает летчик в момент пикирования? С каких высот экипаж различает на земле передвижение транспорта? Просил ознакомить его с тактико-техническими характеристиками новых самолетов.

Внимательно вслушивался он в наши ответы и никогда не забывал поинтересоваться:

– Ну, а как вы устроились, товарищи авиаторы? Не нуждаетесь ли в чем на новом месте? Связистов ваших покормили?

Волевым, целеустремленным запомнился мне на всю жизнь этот замечательный военачальник, обладавший широким кругозором и эрудицией. Даже в ходе этого грандиозного сражения, умело направляя его, он находил время учиться, анализировать, обобщать новое. Николай Эрастович не считал для себя зазорным учиться у подчиненных.

В эти дни мне довелось работать вместе с командующим 2-й гвардейской танковой армией генералом С. И. Богдановым и начальником его штаба генералом А. И. Радзиевским.

Во время атак на узлы сопротивления в глубине оборонительной полосы противника, а также во время действий на оперативном просторе наши танкисты часто встречали яростное сопротивление. На помощь им приходилось посылать "пешки", так как радиуса действия штурмовиков для этого уже не хватало. По инициативе генерала А. И. Радзиевского наш штаб разработал деятельный план оказания помощи танкистам. Мы много раз посылали эскадрильи, и чаще всего из 779-го полка, для совместных боевых действий с танкистами. Однажды гвардейцы, уйдя в глубокий тыл противника, оказались без горючего. Генерал Богданов приказал им приготовить для самолетов полевые площадки. Не помню точно, но мне кажется, что это были самолеты 779-го полка, ведомые Героем Советского Союза А. Анпиловым и майором П. Кос'юниным. Они привели туда свои экипажи, снабдили танкистов горючим и тем самым обеспечили им новый бросок вперед.

После форсирования реки Пилицы танкисты 2-й гвардейской армии быстро вышли к Сохачеву и завязали бой в его предместьях, возле аэродрома.

В штабе 16-й воздушной армии получили радиограмму: "Наши танкисты держат под огнем аэродром противника, препятствуют взлету 60 бомбардировщиков и истребителей противника..." Командующий воздушной армии С. И. Руденко вызвал генерала Е. Я. Савицкого и зачитал ему, текст телеграммы танкистов. Савицкий без слов понял задачу.

– Разрешите, товарищ командующий, мне лично возглавить один из полков?

– У вас горючего на обратный путь не хватит.

– И не надо. Пусть танкисты продолжают прижимать их огнем к земле, а мы у гитлеровцев заправимся.

– Действуйте!

Через сорок минут рация подвижной группы 2-й танковой армии передала: "Огнем башенных орудий, помогли хозяйству Савицкого благополучно приземлиться. Входим и мы на территорию аэродрома. Приступаем к разоружению гитлеровцев". Но как потом выяснилось, "хозяйство" Савицкого село на аэродроме не все сразу, а только одна из трех его эскадрилий, тогда как две другие блокировали аэродром с воздуха, страховали вместе с гвардейцами-танкистами благополучное приземление своих однополчан. Потом и они сели на этот аэродром. Гитлеровцы были потрясены - при разоружении никто из них не оказал сопротивления. Так завершилась эта необычно смелая операция. Утром 16 января 16-я воздушная армия продолжала наносить удары по опорным пунктам и коммуникациям противника. Воздушные атаки способствовали успеху общевойсковых армий. К исходу 17 января танкисты вышли в район Сохачева и перерезали пути отхода гитлеровцев из Варшавы на запад.

19 января к вечеру мы вернулись в свою дивизию. Над аэродромом один за другим проносятся над головой "Петляковы", возвращающиеся из налетов на Лодзь, Пабьянице, Добронь и Ласк. Подполковник А. И. Соколов докладывает на КП о результатах действий летчиков 24-го полка над Пабьянице. Он уверен, что железнодорожный узел закупорен. Через час приносят аэрофотоснимки. Начальник штаба дивизии полковник Романов просмотрел их и подтвердил, что соколовцы действительно закупорили станцию.

Захрипел зуммер. Беру трубку. Из штаба Берзарина сообщают:

– Побьянице, закупоренная вашими летчиками, занята авангардом нашей армии. Захвачено много боевой техники, военного имущества. Гарнизон противника сдался.

Наутро и я сажусь за штурвал самолета. Быстро приняв боевой порядок, девятка достигает заданной высоты и в плавном развороте ложится курсом на Серадз - бомбить переправу через реку Варта. Справа Лодзь. Вижу пожары. Это результат вчерашнего налета "пешек" на железнодорожный узел этого города. Через двадцать пять минут в поле зрения лента Варты. В районе Серадза она перехвачена ниточкой железнодорожного моста и понтонными переправами. По ним идут гитлеровские резервы.