Кэт смотрела, как разбивается очередная волна, и думала о том, что сказал Слоан.

— И ты не пытаешься меня остановить?

— Нет. — Он потерся щекой о ее волосы. — Если ты мне позволишь, я помогу тебе.

Ее грудь наполнилась любовью и тревогой.

— Тогда это не будет моим успехом. — Ей нравилось много работать и чувствовать усталость. Ей нравилось творить, но также ее учили деловой хватке. Во многом она начинала любить и уважать женщину, в которую превращалась, поскольку с каждым днем она становилась сильнее. Кэт не хотела этого терять.

— Я это понимаю. Поэтому все, о чем я прошу, это лишь взглянуть на твои планы. Возможно, я дам совет. Мы можем спорить об этом. Но, в конце концов, «Сахарная танцовщица» твоя. И тебе принимать решения.

Всю сознательную жизнь Кэт родители пытались защитить ее, заставляя быть той, кем она не являлась. И это так отличалось от того, что делал Слоан. Он хотел защитить ее, пока она следует за своей мечтой. Он наполнял ее чувствами и ощущением самой себя.

— Много лет я жила окутанная серой пеленой, которую нарушали только яркие цвета моей пекарни. «Сахарная танцовщица» дарила мне моменты, которые поддерживали меня. Но я думала, что это все, что я могу получить. Потому что я была повержена. Сломана. Я родилась обыкновенной, а после нападения стала намного хуже.

— Нет, ты всегда была кем-то большим. Всегда.

— Слоан, твои слова освещают мой мир, заставляют мою кровь петь, а сердце чувствовать так много, что я боюсь, что мне не хватит сил принять все это. — Кэт прижалась к мужчине, наполняясь его храбростью. — Я говорила тебе, что не представляю, что могу влюбиться в тебя. Но я ошиблась.

Ответное молчание заставило звуки шума волн и джакузи казаться слишком громкими. Слишком зловещими. Кэт пронзило разочарование, но она приняла такой ответ. У них было то, что было, и даже это было больше, чем она когда-либо имела. Кэт всегда будет помнить это время со Слоаном.

— Когда мы с Сарой росли, — внезапно произнес мужчина, — Оливия занималась сексом с каждым, кто смотрел в ее сторону. Больше никого в ее мире не существовало. Мы исчезали из ее мира. Важен был только очередной хахаль.

Кэт ненавидела женщину, с которой никогда не встречалась.

— Она была ужасно эгоистична.

— Это все, что я знаю о любви. Это все, что я видел в детстве. Когда Дрейк нашел меня, я был по уши в неприятностях.

— Это было до того, как Сара... До того, как?..

— Да. Он позволял мне тренироваться в его зале, обучал смешанным единоборствам и помогал с работой, чтобы оплачивать уроки. И я настолько сосредоточился на этом, что меня не было рядом, когда я был нужен Саре.

Кэт повернулась в его объятиях.

— Ты не убивал ее.

— Да, не я. Но я бросил ее так же, как и Оливия.

— Твоя мать, — Кэт поняла, почему он называл ее только по имени, — бросила вас обоих.

Слоан пожал плечами и взял ее лицо в ладони.

— Я не знал, что смогу так заботиться о ком-то. Я чувствую то, чего никогда не чувствовал. Наверное, это и есть любовь. Но я не знаю, как называется то, что я чувствую. Я боюсь, что все испорчу и потеряю тебя. Потому что, как бы мне не хотелось это отрицать, я — сын своей матери.

— Ты ошибаешься. В отличии от нее, ты не бросаешь людей. Ведь Дрейк спит в твоей гостевой спальне, превращенной в больничную палату со всеми возможными удобствами, зная, что он окружен теми, кто любит его и поддержит в его последнем бою. — Слезы жгли глаза, но Кэт было все равно. То, как Слоан заботился о ней, о Дрейке — вот, что было главным. У нее заныло в груди. — Ты совсем на нее не похож.

Слоан сделал глубокий вдох и вытер скатившуюся слезу:

— Мне нравится, что ты веришь в это.

— Я это знаю. — Кэт не говорила, что он не разобьет ей сердце. Но именно она нужна Слоану сейчас, хотя и не навсегда. Позже он может захотеть более публичную женщину, но это не делало то, что было сейчас между ними, менее реальным. — Давай сосредоточимся на том, что у нас есть, и не будем ничего усложнять.

Уголки его рта приподнялись.

— Это значит, что я, наконец-то, увижу бикини, которым ты меня дразнила? — В глазах мужчины загорелись искорки.

Кэт нравилось чувствовать на себе его взгляд. Она потянулась назад и развязала бретельки платья, а затем позволила ему соскользнуть вниз.

— Черт возьми, женщина.

Голос Слоана превратился в рычание, горячий взгляд медленно скользил по ее телу. Черные шорты совсем не скрывали растущую эрекцию.

— Повернись.

Чувствуя себя сексуальной, она повернулась, чтобы увидеть, как солнце коснулось океана. Прекрасная иллюзия. Кэт оперлась руками о перила, сексуально оттопырив зад. Волосы рассыпались по плечам.

Она позировала ему, и реакция Слоана подсказала ей, что это сработало.

Прижавшись к ней сзади, мужчина откинул ее волосы в сторону.