– Обязательно научусь потрошить! – воскликнула я, как клятву.

– Вот потом и сдадим, – легко согласился преподаватель, опуская зверька на пол. – Но помни, грызун мутировавший, одна жалоба – и лично тебя в белку превращу.

Шиншилла с готовностью закивал головой (если с его мехом такое, вообще, возможно) и сбежал вновь в шкаф, а у нас оставалось ещё множество вопросов, которые мы собирались задать преподавателю.

– Ваша проблема решена, – разворачиваясь, сухо проговорил Аз Хош.

– Простите, но вы ничего не хотите нам объяснить? – с нажимом спросила я, и мужчина чуть повернул голову в мою сторону.

– А должен?

Несколько секунд мы мерились взглядами. Да как он смеет?! Он является одной из причин моей ссоры с родителями, и стоит передо мной непоколебимый, полностью уверенный в своей правоте?! Как же раздражает!

– Обязаны, – тряхнув головой с косичками, упрямо повторила я. – Все-таки это мы пострадали из-за этого грызуна, поэтому требуем объяснений!

И после моих слов со стороны шкафа раздался громкий «хрумк», явно свидетельствовавший о реакции разумной шиншиллы на слово «грызун». Я не обратила никакого внимания. Пол-то казённый, пусть и жрет этот паркет, подтверждая по его мнению, оскорбительное слово!

– Вот с грызуна и требуйте, – хмыкнул урджий, направившись к выходу. У двери он все-таки развернулся и бросил: – На сегодня снимаю вас с занятий. Можете заняться своей внешностью, а после обеда я отвезу вас в город, чтобы вы выбрали себе вещи идентичные тем, которые пострадали по вине университета и моей личной. Все расходы я беру на себя.

– Не нужно, – тихо проговорила Ника, отойдя от первого шока. На это у неё потребовалось больше времени, чем у меня. – Мы вполне может позволить себе расходы на новый гардероб.

Э, как это позволить? Я точно не могу! Не звонить же родителям и не каяться? Да после их слов я не смогу так быстро простить их и попросить возобновить финансирование!

– Думаю, это неразумно, Ники, – нервно проговорила я. – Нашей вины тут нет, и мы должны восстановить потраченные нервы хорошим шопингом. А если он ещё будет совершаться за чужой счёт, то удовольствие от него получится двойное.

Преподаватель смотрел на меня с явной насмешкой, и так же весело проговорил:

– Надеюсь, это будет в разумных пределах.

– У каждого свои разумные пределы. – Я пожала плечами, и Аз Хош покинул нашу комнату.

Мы огляделись, и на меня вновь накатило смущение за раскиданное нижнее бельё. Но урджий поступил как джентльмен, сделав вид, что его это не волнует.

– Надеюсь, он не вернётся…

– Ур Сент? Вряд ли, он же обещал.

– Я про говорящую шиншиллу! – ответила Николетта.

Я не ответила. Присела на корточки и стала перебирать испорченную одежду, раскладывая её по цветам, чтобы закинуть в стиральную машинку. Ника присела рядом со мной и занялась тем же. Пока вещи стирались, мы смогли расплести свои косички и сходить в душ, и как раз к этому времени пришёл Аз Хош. Ему пришлось ожидать нас, пока мы сушили волосы. Надев самую непострадавшую одежду, включая джинсы (которые выглядели, словно все так и задумывалось), мы отправились на парковку.

Я завидовала урджию, ведь эштана может прекрасно скрыть румянец смущения, алеющий у меня на лице. Но всё смущение как ветром сдуло, когда я увидела комендантшу. Женщина тоже заметила нас, но поспешила в другое крыло на первом этаже, будто бы у неё возникли неотложные дела.

– Это она! – прошипела я, крайней недовольная такой несправедливостью. Ну как можно настолько ненавидеть своё имя?!

– Она уже не только лишена премии, но и получила взыскание. Так что забудьте о её причастности. В этот бокс она не имела права никого заселять, но нарушила приказ, ссылаясь на то, что надеялась на вашу бойкость. Она думала, вы его приручите.

– Мы? – удивленно переспросили мы с Ники, проходя через турникеты.

– Конкретно, вы, – кивнул на меня Аз Хош. – Но она ошиблась, и в итоге пострадали обе. Не бойтесь его, он пакостник, но умный, своя шкурка ему дорога, поэтому не пристанет больше. Правда, от его ехидного языка вам никуда не спрятаться.

– Совсем?

– Если только препарировать научишься, – усмехнулся ур Сент, и разговор прекратился.

В нашем районе планеты Нол светил не обжигающе, в горах было прохладно и дышалось тяжело. Но когда мы спустились в город, я поняла, что больше сказывается разница давлений на Земле и Сентурионе, а не высота здания университета.

Остановились мы на парковке перед торговым центром, автокар тут же состыковался с платформой, после чего мы смогли покинуть салон. Урджий тоже вышел вместе с нами и подошёл ко мне. Странно, но он без слов принял меня за ответственную. Это он зря…