— Штефан, а ты сможешь мне постепенно объяснить то, что вы проходили до моего прихода в Академию, а? — спросила парня, похлопав глазками и добавив в голос слезы. — Не хочу, чтобы меня признали непригодной к учёбе. Тогда меня сразу же отправят в дом герцога Драак. А иметь дело с Августином я не хочу.

— Тебе не понравился герцог Драак? — удивлению блондина не было предела. — А сын его тогда зачем тебя так звал к себе жить?

— Не знаю… Почему-то все драконы просто едут крышей, когда меня видят. И упорно зазывают к себе. Только ты вот… не пристаёшь, и ведёшь себя по-человечески, — сказала, и только потом поняла, что ляпнула.

Злиться Штефан не стал, просто улыбнулся, заметил мою оговорку, но не обиделся и не разозлился. Ну, если он и на Дебила не особо обижается… То ему и на человека пофиг.

Засиделись мы с драконом допоздна. Он показывал и учил пользоваться девайсом. Я слушала, запоминала, и снова, и снова не могла взять контроль над визуализатором. Это требовало невероятного сосредоточения и концентрирации. Не отвлекаться на то, что виделось сквозь прорези для глаз в маске, было сложно. То мелочь пузатая, которого я решила обозвать Ангелом, мельтешил перед глазами и отвлекал. То в окошко дождь тарабанить начинал. То Виатор заглянуть решил, пытаясь понять, что же меня прельстило в комнате Штефана. Как сговорились все.

Только поздней ночью, попросив Штефана проверить, что там в душе, смогла пойти и помыться. Дракон даже что-то такое сделал с гипсом, чтобы тот не мок. И я смогла от души насладиться мытьём, пока парень караулил с той стороны двери, никого не пуская вовнутрь. Мелкого дракошу попросила не подглядывать, и к моему удивлению Ангел улетел, и не показывался, пока я принимала душ. Стоять босыми ногами в общественной душевой на полу было не комфортно. Пусть одна нога была в непромокаемом гипсе. А вот вторая… Но выбора не было. Резиновые тапки негде было взять. А Штефана я не догадалась попросить.

Помывшись, промокнувшись полотенцем, оделась в выданную мне форму и подумала о том, что срочно нужна домашняя одежда и бельё, не эксплуатировать же вечно Михаэлевы кальсоны. Надо пойти и потрясти Казначея на предмет стипендии. Без денег никуда…

Толкнула дверь… она не сдвинулась с места ни на миллиметр. Налегла посильнее. Опять мёртво. Меня что, заперли здесь? Проклятье! Вот знала, что драконам нельзя верить! Наверняка шутка Штефана! Мне что? Теперь ночевать здесь? Пока не придёт кто-нибудь помыться и не откроет дверь с той стороны? Ну вот что такого плохого я сделала Дебилу, а?! Кличка у него… вполне отражает суть, оказывается. И что делать дальше? Вот попала, а!

Стояла в предбаннике, прижавшись спиной к стене и думала, думала, думала… о том, что надо бы собрать оброненную одежду. Но моральных сил после выходки Штефана как-то не осталось. Поверила… снова. И напоролась не пойми на что. Среди них реально что ли ни одного вменяемого нет? Или это такая шуточка, потому что парня не зря Дебилом назвали?

Дверь скрипнула и приоткрылась. Уставилась на неё как на восьмое чудо света. И не поверила своим глазам, когда увидела заглянувшего Штефана. Он заметил бледную и расстроенную меня и спросил:

— Ты нормально? Помылась?

— Дверь была закрыта, — выдавила из себя с трудом вместо ответа. — Зачем? И кто закрыл?

— Я закрыл. Для надёжности. Слишком много любопытных кружило вокруг, — он улыбнулся и с сочувствием поинтересовался. — Испугалась? Не бойся… Я хороший.

— Вижу, — кивнула заторможено. — Ты — хороший. Одежда окончательно испачкалась. Где её постирать можно? — если придётся руками, в душевой… это будет ад.

— В шкафе есть отсек для чистки, — порадовал меня парень. — Кладёшь туда, одежда очищается.

— А почему тогда сам ходишь в грязных штанах? — кажется, я начала отходить от шока, даже любопытство проснулось.

— Забываю, — пожал он плечами. — И имидж Дебила обязывает. Идёшь? Я спать хочу.

— Иду, — нагнулась и принялась поднимать вещи.

Дракон помог мне с этим. В четыре руки с этим простейшим делом мы справились быстрее. Он нёс мои штаны и ботинок. Я рубашку. Ботинки, которые мне выдали здесь, и один из которых был надет на здоровую ногу, были намного меньше той обуви, что досталась мне в наследство от Михаэля. Но всё равно оказались велики. Но после тех лыж, что пришлось так долго носить, это казалось такой мелочью.

Когда мы дошли до дортуара под номером пять, и вошли в гостиную, я удостоилась множества взглядов, пристальных, удивлённых, неприязненных и откровенно сальных. И что это за общий сбор у нас тут? Вон как скучковались, столько их набилось в комнату. И как до двери в комнату идти прикажете? Стоят, кто к стеночке по-сиротски прижавшись, кто вольготно на диване расположившись, а кто толпится в свободном пространстве между мебелью. Прям какой-то митинг оппозиции или ячейка заговорщиков.

— Рабыня, — сказал один из стоявших у стеночки белобрысиков. — Реально рабыня! Неразумная! И Дебил! Парни… это шок!